Но наяву победило отвращение – прикосновение ледяных рук было нестерпимым. А как вообразила себе, что чужак сосульку свою стылую в меня вставляет, – дрожь сильнейшая прошибла, и низ живота холодом сковало.
И еще мне казалось, что четвероногий ублюдок постоянно за автобусом следует, – порой я тень его неясную на дороге замечала, но ни разу как следует разглядеть не сумела. Не отставала тень, даже когда я на максимальной скорости гнала…
И все же кончилось мое терпение, как только бродяга голубоглазую в оборот взял. Хорошо, что она меня вовремя в беседы ихние посвятила. Выдалась у нас на очередном привале минутка, чтоб парой слов наедине переброситься. И волосы на голове моей дыбом встали.
Оказывается, он ребятишек уйти подбивал, за собою звал, обещал в другой «монастырь» отвести, где заживут они еще лучше, чем прежде. Всего там будет вдоволь – и еды вкусной, и одежды красивой, и даже героев сказочных, волшебников и защитников всемогущих. Игрушек невообразимых на всех хватит. У каждого появятся родители любящие – своя мама и свой папа (сыскал он якобы ихних мам и пап, которые ждут потерявшихся чад с огромным нетерпением). Никаких скучных молитв и нудных наставников, одни лишь песни веселые, аттракционы да игры от зари до зари… Бросить уговаривал «тетку грубую», с которой им ничего, кроме опасностей, голода и лишений, не видать, и к нему, ласковому, в объятия податься. Не туда тетка вас везет, совсем не туда! Сгубить хочет, ведьма злобная!..
Услышала я такое и больше не колебалась. Когда чужак уже собирался в автобус залезть, осадила его, снова между глаз стволом ткнула и объявила:
– Стоп, маз! Ты дальше не едешь.
Он сперва не поверил; пришлось шляпу его пулей продырявить. Снесло шляпу, а эхо выстрела в лесу заглохло. Волосы я увидела – черные, прилизанные, на шерсть звериную похожие; на лбу – две большие залысины.
Надо отдать ему должное – он даже глазом не моргнул и в лицо мне рассмеялся:
– Глупая сука! Неужели ты думаешь, что можешь меня убить?
– Попробую, – сказала я, хотя к тому моменту мной обвладела жуткая и необъяснимая уверенность в обратном.
Из травы, куда его шляпа упала, черный ворон выпорхнул и в ветвях скрылся. Я не слишком впечатлительная, но разве этого мало?
Вероятно, чужак мог запросто меня прикончить, однако совсем другую игру вел. Правила у этой игры на первый взгляд простые, а на самом деле хитрые: сами, добровольно должны человечки выбирать, в какую сторону и с кем им топать. Принуждение не допускается; доподлинное, искреннее желание требуется…
