Спартак отнюдь не строил иллюзий по поводу того, что война с Германией будет легкой и закончится быстро. Все-таки он политзанятия посещал, газетки почитывал и представлял, в какого гигантского и могучего спрута превратилась фашистская «Дойчланд фатерлянд». Но никак не предполагал он, что немцы чуть ли не парадным маршем пройдут по его стране и меньше чем за месяц окажутся под Лугой, то есть, считай, под самым Ленинградом. От Луги до града Петрова расстояние невелико, и при определенных обстоятельствах армия на марше может одолеть его за день. А в Ленинграде мать и сестра, там дом, там всё...
Чуть не долетев до станции Карамышево, бомбардировщики совершили разворот, взяли курс на Псков, пошли над железной дорогой, соединяющей город Дно и Псков. Естественно, звено истребителей «И-16» под командованием лейтенанта Котляревского выполнило тот же маневр и последовало за пятеркой «СБ».
Куда летят «эсбэхи», зачем летят – об этом предстояло лишь догадываться. Понятное дело, летят, чтобы отбомбиться – на то они и бомбардировщики. Шли бои за Псков, и вроде бы группа направляется аккурат в ту сторону, поэтому с определенной долей уверенности можно было предположить, что бомбы упадут на головы штурмующего город врага. А поскольку Спартак не знал ни аэродрома, с которого взлетели бомбардировщики, ни заданной высоты, ни полетного задания смежников, ни характера бомбардировки, то... Словом, проще сказать, о чем же все-таки сочли нужным известить лейтенанта Котляревского. А известили его лишь о том, что точкой рандеву назначено небо над населенным пунктом Уторгошь – там звено истребителей должно было в означенное время присоединиться к группе бомбардировщиков и сопровождать их до точки бомбосброса и обратно. Вот, собственно, и все. И лети себе как знаешь. И поди пойми: все это не довели до истребителей из-за жуткой секретности задания или просто никому не пришло в голову это сделать?..
Зачем? Сейчас они шли на высоте восемьсот метров. Истребители расположились обычным порядком: двое держатся правее и выше идущих клином бомбардировщиков, двое – левее и чуть сзади. Пейзаж под крылом простирался, к сожалению, самый что ни на есть обыкновенный, пейзаж среднерусской полосы: речки с озерами, лес, луга да взгорки, редко-редко мелькнет деревушка или городок. А к сожалению – потому что гораздо приятнее, кабы сейчас внизу проплывали всякие штрассы и шпреи, кирхи и прочие кюхе, и разбегались бы в панике толстомясые бюргеры и бюргерши. А ты бы всю эту сволочь из пулемета...
