ГЛАВА I
Линкоры или подводные лодки?
Оперативная сводка. Август.
В августе 1939 года германский флот имел в строю 51 подводную лодку.[1] Не все из них были строевыми, потому что часть из них было необходимо – и более, чем когда-либо – держать в качестве учебных. Между 19 и 21 августа 21 подводная лодка вышли со своих баз и заняли заданные им позиции, готовые к боевым действиям. Запечатанные конверты с боевыми приказами мирно покоились в сейфах командиров подводных лодок. Среди этих офицеров находились и те, кому было суждено несколько месяцев спустя замелькать на первых полосах мировой прессы и стать объектами восхваления со стороны германского радио – Прин, Кречмер, Шепке, Фрауэнхайм, Шультце, Шухардт и другие.
* * *
Капитан-лейтенант Шультце, командир «U-48», прозванный «Vatti» – «папашей», обратился к своему боцману:
– Боцман, позаботьтесь нанести бортовой номер лодки. Пока будете малевать, пусть птичка спрыгнет с насеста, а то испачкаете.
Так несколько неуважительно, но довольно-таки общепринято называли национальный герб – орла – на рубке подводной лодки.
Несколькими днями раньше, а именно 18 августа 1939 года, подводная лодка «U-48» в компании с другими лодками отправилась в Северное море. Её аккуратный нос с пилой для резки противолодочных сетей и прямо-таки бычьим кольцом делали лодку похожей на рептилию с рогом на носу, обращённом на север.
Стоял солнечный день ранней осени, и Северное море, которое заставляло в это время поёживаться обитателей его берегов, теперь выглядело спокойным и благодушным, и разве что еле заметные бугры перекатывались по серо-зелёным волнам.
– Порохом запахло, что ли, господин командир? Не рано ли? – пробурчал боцман вместо обычного «есть, господин командир».
– Война исчезнет с лица земли, только когда мы поймём, что в ней больше нет никакой пользы или когда человечество действительно будет заслуживать того, чтобы жить в мире, – философски изрёк Шультце. – К несчастью, это правда, так что давайте не будем испытывать по этому поводу куриного испуга.
Шультце поднёс к глазам бинокль и стал медленно прочёсывать море. На этом дискуссия по животрепещущему вопросу была закончена.
– Внизу у трапа! – крикнул боцман в тёмное отверстие открытого люка на мостике, предупреждая того, кто, возможно, хотел в настоящий момент подняться на мостик. Потому что в узкой шахте на узком холодном металлическом трапе двоим не разойтись. Боцман со скоростью белки исчез в люке. Акробат в этом упражнении выглядел бы бледно рядом с ним.
