В конечном счете все заработанные деньги уходили на нормальное питание, одежду и сигареты. Ну и, конечно же, на выпивку. Просто невозможно было проводить столько времени в клубе без этого.
«Битлз» не могли нарушить условий контракта, и они возненавидели Кошмидера до такой степени, что старались напакостить ему при любом удобном случае.
Например, Джон, прыгая по сцене, заметил, что одна доска тоньше других и прогибается под его весом. С этого момента он старался прыгать именно на эту доску. В конце концов она сломалась, и Джон, к всеобщему (кроме Кошмидера) восторгу, провалился в дыру.
Однажды он выпросил у Бруно принадлежащую клубу акустическую гитару, а в конце выступления картинно раздолбал ее в щепки о колонку. Он надеялся на скандал, который послужил бы поводом для «развода». Но Кошмидер проглотил и это.
– Сколько всего мы уже переломали! – недоумевал Джон. – Неужели этому болвану не понятно, что ему дешевле было бы поселить нас в нормальную гостиницу и прилично платить?!
Стюарт усмехнулся:
– Тебе до сих пор не ясно, что все твои выходки ему только на руку? Толпе нравится, когда ты буйствуешь.
– Если бы он платил мне больше, я бы буйствовал еще лучше.
– Искренность, Джон, искренность – это главное.
Вскоре выяснилось, что дело все-таки не только в этом.
Неожиданно сыновней любовью к Кошмидеру проникся Джордж.
Началось все с того, что Бруно рассказал ему, откуда у него взялась манера брить голову наголо. Оказалось, что в молодости он целый год провел в Калькутте на обучении у некоего гуру Фарахиши.
Джордж часами расспрашивал его об Индии и об индийской философии. Как-то раз свидетелем их разговора стал Пол.
– Деньги, сынок, не приблизят тебя к Богу, – говорил Кошмидер.
– Зачем же тогда вы, учитель, занимаетесь коммерцией? – смиренно вопрошал Джордж.
«Действительно?» – подумал Пол, усмехнувшись.
– У каждого свой крест, сынок, – ответил Кошмидер умудренно. – Свое испытание, нужное нам для очищения.
Джордж восхищенно посмотрел на него:
– О, учитель! Сколь труден твой путь.
– О, да! – согласился Кошмидер скромно. – Больше всего на свете я хотел бы жить в маленьком шалаше на берегу полноводного Ганга и думать о смысле нашего существования.
– И я, – отозвался Джордж.
– А чем приходится заниматься?! – продолжал Кошмидер. – Возиться с такими негодяями, как твой дружок Джон!
Пол вмешался:
– А вы не возитесь, господин Кошмидер, увольте нас, да и все.
Кошмидер неожиданно сменил тон:
– Вон, видишь ребят? – указал он Полу на группу таких же бритоголовых, как и он сам, гангстеров, возглавляемых бывшим боксером Хорстом Фаршером. – Очень им ваш дружок нравится.
