И однажды, когда мне было лет шесть, я подслушала разговор между дедом и моим отцом.
– Нельзя же так явно показывать девочке, что ты предпочитаешь ее сестру, – говорил мой отец огорченно.
– Понимаешь, – сказал дед, – сестренка-то позволяет себя любить так, как я могу ее любить. А твоя дочка хитрая, она хочет, чтобы я ее любил так, как она хочет, чтобы ее любили… Это неправильно, и пусть она лучше сейчас, в свои шесть лет, это поймет.
И вот в свои двадцать я решила, что мне пришла пора задуматься над словами деда.
Я решила научиться принимать такую любовь, какую человек может мне дать.
В те годы я была максималисткой. Я дала себе странное обещание: выйти замуж за первого встречного, с кем удастся зайти так далеко.
Таким первым встречным стал Эрик Хартконнер.
* * *
Мы познакомились зимой, на катке. Я разлетелась в его объятия, мы сцепились, закружились и упали в снег. Эрик был в огромных спортивных перчатках и в длинном заснеженном пальто, а лицо он наполовину замотал шарфом. Неудивительно, что он не произвел на меня впечатления. Но я тогда кокетничала абсолютно со всеми.
Неудивительно, что…
Неудивительно, что, гуляя с Эриком Хартом, я еще полгода строила глазки всем не первым встречным. И не могла избавиться от ощущения, что обманываю и себя, и Эрика. Я в то время подавала большие надежды. Прежние мои бойфренды были интеллектуалы, художники. Все они были старше меня. С ними было о чем поговорить.
Эрик Харт был моим ровесником. Он заочно учился на инженера, а работал бухгалтером в фирме отца. Единственным заметным даром Эрика было удивительное умение считать в уме. Этим он и забавлял меня как мог той довольно-таки холодной зимой нашего знакомства.
С одной стороны – в нем была легкость, у него получалось удачно шутить, говорить остроумные, хотя и незамысловатые слова.
С другой стороны – он не очень-то верил в свое будущее.
Когда мы познакомились поближе, он даже говорил мне:
– И зачем я тебе? Ты – умная. А я?
* * *
Но я-то знала, что я неумная. Пока ему приходило в голову задавать такие вопросы, я не могла считать себя умной.
Все это было не так-то легко.
Мне помогала одна вещь: Эрик был очень хорошим любовником. Остальное я была полна решимости создать.
Я поднимала его на смех. На людях мы разыгрывали увлекательный спектакль, настоящий парный танец: он отбивался, я нападала. Задавала ему перцу.
Иногда я так увлекалась, что Эрик на самом деле обижался на меня, хотя наедине я никогда не позволяла себе никаких замечаний и всегда была нежна.
