– Прекрати утешать его, – сказал Джексону Крингл. – Он не может быть частью нас. Он понял это, когда получил свое. Но он прав в одном. Он не похож на нас. – Крингл быстро взглянул на Джексона. – И не похож на тебя.
"А что будет", – подумал Джексон с ледяным удивленным спокойствием, – "что будет, если я тоже не смогу ужиться с этими людьми и захочу от них уйти? Ахмул уже будет неизвестно где и я не смогу его найти".
– Послушай, почему бы тебе не оставить нас в покое и не дать нам возможность переговорить с глазу на глаз? – раздражено бросил он Кринглу.
– Ладно, не вижу необходимости беспокоить тебя. – Крингл отошел к остальным и вернулся к прерванному завтраку. Он нагнулся, осторожно взял из пальцев Дастин кусочек чего-то, положил это себе в рот и начал жевать передними зубами, очень медленно, не сходя с места, стоя прямо перед блондинкой, так, чтобы она обязательно прикоснулась к нему, если бы захотела взять что-нибудь со стола еще.
– Может быть останешься, Ахмул? – спросил Джексон.
– Итак… они стояли лицом к лицу посередине бескрайней и бесплодной прерии, худощавый и смуглый Джексон Грейсток и его противник-чудовище, два врага, – громко продекламировал Честер.
Дастин рассмеялась. Она подхватила шутку:
– Битва двух могучих живых машин вот-вот должна была начаться. Мирные равнины, забывшие за столетия покоя само слово "насилие", трепетали при виде возрождающегося на Земле старинного обычая разрешения споров кровью – на этот раз она должна была пролиться в поединке между грубой силой и хитроумным разумом.
Дондер продолжил:
– И затихло все вокруг, как будто сама Природа затаила дыхание, содрогнувшись от отвращения пред лицом неотвратимости ужасного убийства.
– Что? О чем это они говорят? – пробормотал Ахмул.
Джексон посмотрел назад через плечо. Дастин и еще несколько человек, в том числе Крингл, все еще смотрели на него и Ахмула, в их глазах был смех. Другие уже вернулись к трапезе, тянули вино и вкушали пищу. Их позы были расслабленными и ленивыми.
Пэлл казалась заинтересованной, но эмоции людей с глазами большими и влажными часто воспринимаются ошибочно – обычно такие глаза не выражают ничего, кроме своего физиологического свойства.
– Не обращай внимания, – сказал Джексон Ахмулу. – Ты можешь идти куда хочешь и делать что хочешь.
– Хорошо, – ответил Ахмул.
Он начал взбираться по склону ложбины, на секунду замаячил массивным силуэтом на фоне бледно голубого горизонта, свойственного поздним утрам, и начал постепенно скрываться из виду, заслоняемый гребнем – сначала ноги, а потом все остальное – спускаясь по ту сторону.
