Мендел Уормингтон подняла голову ровно настолько, чтобы поздороваться со мной, и снова углубилась в чтение газеты. Рядом с машинкой, как всегда, стояла чашка горячего кофе.
– Был бы весьма признателен, – начал я самым дружеским тоном, – если бы ты сделала кое-что для меня. Конечно, если не считаешь жутким диктатором!
– Ты и есть настоящий диктатор, но пока платишь мне жалованье – можешь командовать, – девушка усмехнулась. – Только имей в виду, твои требования не могут распространяться на мое тело.
– Жаль… А я-то думал, что если хорошо плачу, то могу ждать к себе хорошего отношения, – я горько усмехнулся.
– Ну и зря! – отрезала Мендел. – Вообще не понимаю, как можно думать о сексе с утра пораньше?
– К вечеру я слишком устаю.
– Готова поспорить, что устаешь ты только от своих похождений! – заметила она презрительно. – Может, перейдем к делу.
– Хм, мне уж показалось, что ты не желаешь выполнить ни одной моей просьбы.
– Ну, на хлеб мне надо зарабатывать все же.
Я присел на край стола, с удовольствием разглядывая ее длинные, роскошные волосы.
– Надеюсь, ты много слышала о «Гневных амазонках»?
– Откуда? – вскинула она брови. – Из газет ничего толком не узнаешь, а ты не рассказывал.
– Хорошо, расскажу, только газету отложи. Мендел аккуратно сложила газету, закурила, глотнула кофе и с улыбкой уставилась на меня.
– Жду с нетерпением.
– Это и видно, – промычал я.
– Ну что такого интересного ты можешь рассказать? – она обнажила в улыбке белоснежные зубки.
– Сегодня ночью во владениях амазонок совершено убийство.
– О Боже! – секретарша нахмурилась. – Но эта мужеподобная дама…
– Не в ней дело. Там убит мужчина.
– Вот так да! – воскликнула Мендел. – Наверняка он ее спровоцировал!
– Мендел, ты можешь выслушать без комментариев?
Девушка вздохнула, изображая покорность.
– Убийца – тоже мужчина, – продолжил я. – И уверяю тебя, дорогая, это дело никак не связано с половыми конфликтами. Хотя, побывав в логове мисс Холмс, я, кажется, начинаю понимать, чего можно ожидать от женщин.
– Камешек в мой огород? – Мендел раздраженно пожала плечами. – Ты даже не представляешь, до какой степени бываешь несносным. Давно бы мог сказать, что я должна сделать.
