– Психа? – фыркнул Валентин. – Я, если хочешь знать, старший купидон Небесной Канцелярии! Сердца соединяю!
– Да хоть почки, – отмахнулся гол ем. – Раз залез – сиди теперь здесь, пока не сдохнешь.
– Я-то вряд ли сдохну, друг-машина… А вот он – запросто. Мне его вытащить надо на свежий воздух, а то – гляди, какой он бледный, еще подохнет!
– Они все, кровососы, бледные, – переубедить искусственного человека было непросто. – Так что не сдохнет, и не отдам.
– Да не за так же, железный! – хмыкнул Валентин.
– А чего, взамен чего дашь? – заинтересовался голем.
– Ну, что ж, предвкушение штука хорошая, дождемся, пока у тебя по подбородку слюна побежит… Ты вот когда-нибудь любил?
– Что?
– Л-Ю-Б-И-Л?
– Нет. А что это такое?
– Ну… это не опишешь… Лучше скажи, ты бы хотел полюбить кого-нибудь?
– Наверное, – засомневался голем. Вид у него был как у ребенка, который никогда раньше не шалил, а теперь вдруг собрался устроить родителям пару вечеров головной боли и уже чувствовал, как это будет приятно; с другой же стороны, расплатой за сиюминутное веселье может оказаться отцовский ремень, иметь дело с которым совсем не хотелось…
– Так «наверное» или «точно»?
– Да точно, точно!
– Тогда… – Вал поднял руку, а потом медленно повел ладонь вниз, словно запуская длань в несуществующий ящик или мешок.
Пижон аж рот раскрыл от изумления: рука действительно исчезла. По самый локоть. Словно, и вправду, Вал засунул ее в невидимый, прозрачный мешок.
А через мгновение рука вылезла обратно, сжимая в ладони маленькую коробочку с горящими кнопками и еще ярче горящей картинкой посередине черной оболочки.
– На вот, разбирайся! – Валентин швырнул прибор голему.
Тот поймал его и с любопытством уставился на горящую желтым картинку. Под ней непонятными – а значит наверняка старинными – символами значилось название странного артефакта.
– Нажимай кнопки, дружок, и разговаривай с ним, – посоветовал Валентин. – А нас давай выпускай!
Голем как раз дослушал речь странного прибора и поднял глаза на старшего купидона. Рот его растянулся в широченной улыбке, которую мог бы увидеть только человек, разом смазавший все големские шестеренки.
– Спасибо тебе, старший… – начал железный человек.
– Купидон! – тут же напомнил ангел.
– Да, точно! Штука действительно полезная, да и голос такой приятный, добрый… Только вот говорит про какой-то баланс…
– Ну, это же очень просто! – фыркнул Валентин. – Это она про баланс в ваших отношениях!
– А… – задумчиво протянул голем. – Ясно… Ну, так чего тебе за него надо?
