– Я теперь не уверен, что именно Фолаар был автором этой чудесной подборки, – задумчиво произнес Энгард, разжигая трубку. – Уж не был ли сам он всего лишь посредником? И не знает ли об этой коллекции Вилларо? При одной мысли о том, что нас могли видеть – тогда, ночью, у Фолаара, – меня пробирает дрожь. Прямо слабость в ногах какая-то…
– Я почти уверен, что, кроме нас, живых там не осталось, – мрачно ответил я. – А вот это… – я взял в руки ривез, подписанный Гэкко Лоофом, – я пока заберу себе.
– И куда ты с ним пойдешь? – тревожно нахмурился Дериц.
– Мне рекомендовали одного нотариуса, совершенно, как я понимаю, надежного.
– Филин?
– Да… я хотел бы узнать, можно ли выйти на продавца. Может быть, удастся хотя бы понять, почему сей документ оказался в этой, будь она неладна, папке?
– Не играл бы ты с огнем… нет, я понимаю, что не имею никакого права препятствовать тебе в собственном расследовании – я только советую, даже, если выразиться точнее, сомневаюсь…
– Я благодарен тебе, Энни. И все же я пойду к нотариусу. Надеюсь, ты понимаешь, что лишнего болтать я не собираюсь?
– Да не хотелось бы… ты видишь, что тут вообще творится? – рука Энгарда приподняла несколько листов, и они с шуршанием опустились на полированную столешницу. – Принцы, настоящие принцы крови крутят какие-то делишки, переправляют деньги в пиратскую республику, а кое-кто вообще проворачивает дела с Ханонго! Ты видишь, сколько здесь ривезов, в которых упоминаются королевские корсары? Что это может обозначать? Только одно – через пиратов «крутятся» деньги, заработанные на махинациях с королевской казной.
Я аккуратно сложил документ, засунул его во внутренний карман куртки и поднялся из-за стола.
– Ты поедешь один? – спросил Энгард.
– Да, – кивнул я, – так будет лучше…
Крабовая улица начиналась от самой набережной.
Следуя полученным от околоточного стражника указаниям, я неспешно проехал от порта до самого яхт-клуба, возле его красно-коричневого корпуса свернул налево – из открытых окон клубного ресторана доносилась негромкая музыка и позвякивание бокалов, деловая аристократия столицы, причастная к королевским канцеляриям, уже заняла свои места за столиками, – и вскоре увидел начищенную бронзовую вывеску, изображавшую ската. «Рыбные закуски Нуарэ и сына» – это здесь, вспомнил я. Я спрыгнул со своей тихой пегой кобылки и завертел головой в поисках коновязи.
Из Золовкина проулка вывернула чистенькая наемная карета без гербов, кучер натянул вожжи, и экипаж замер возле лаковых дверей заведения.
