«Нам с тобой!» Он думал о них как о едином целом, он считал ее дела своими и не говорил, что это ее личные трудности!
– Я не знаю… – опустив голову, произнесла Аля. – Я еще не могла об этом думать… спокойно. Я ведь даже объявления не дождалась, сразу ушла.
В эту минуту она действительно не знала, к лучшему или к худшему то, что с ней произошло – то, что всего несколько часов назад казалось ей непоправимой катастрофой.
– Ну, результат в общем понятен, – заметил Илья. – Завтра сходишь, выяснишь.
– Нет! – воскликнула Аля с неожиданным страхом в голосе. – Я не пойду! Я больше не могу туда идти!
Она представила, как идет по коридору ГИТИСа, заходит в деканат, видит сочувствующе-возмущенное лицо Мирры Иосифовны, может быть, встречает Карталова… При мысли о Карталове щеки ее запылали жарче, чем от вина.
– Нет, – повторила Аля. – Я не хочу туда идти и не пойду.
– Дело хозяйское, – пожал плечами Илья. – По-моему, это из области тех же бредовых фантазий, которые так тебе сегодня помешали. Но в твоем состоянии – объяснимо. В общем, дело, конечно, не в том, пойдешь ты туда или не пойдешь. Могу я сходить, разницы нет. Дело в том, как ты будешь жить дальше.
Он говорил спокойным и твердым тоном, и Аля вслушивалась в каждое его слово, как будто от каждого его слова менялась ее жизнь.
И она действительно менялась, обретала опору. Алина душа успокаивалась, снова – после целого дня отчаяния и пустоты – проникаясь тем живым трепетом, без которого невозможно было жить.
Она не замечала, что меняется даже внешне: проясняются глаза, распрямляются плечи. Она больше не напоминала сжавшийся на кровати комочек – в ее позе появилась та сдержанная грация, которую заметил Илья в первый же день их знакомства.
– Если бы знать, как жить дальше! – задумчиво произнесла она. – Я ведь представить даже боялась, что будет, если… В МАДИ поступить, замуж выйти? Страшно подумать.
– Что ж страшного? – усмехнулся Илья. – Девушки должны выходить замуж, и все девушки хотят замуж, что бы они ни говорили. И это нормально.
– Нет, я не о том, – слегка смутилась Аля. – Дело не в замужестве. Но я ведь действительно не знаю, как мне жить…
Ей так много надо было рассказать Илье, чтобы он понял! Невозможно было объяснить, что она чувствовала сейчас, не рассказав о коронах и платьях, о сцене перед жасминовой изгородью в поселке Семхоз, о квартире Наташи Смирновой, в которой охватывала невыносимая тоска, о том, как читала она ночью мемуары Алисы Коонен…
