Выходить на марш решили через полчаса после наступления темноты, взорвав динамитом заднюю стену крепости. Пускать ракеты для освещения придумали лишь в самом начале боя, чтобы пробиться через заслон пернатых, а потом – только в крайнем случае, чтобы лишний раз не обозначать себя. Что ни говори, у беглецов было преимущество – в темноте бакумуры видели не в сравнение лучше пернатых.
Обсуждать больше было нечего, следовало снести в волокуши все, что собирались забрать с собой, – пищу, воду в кожаных бурдюках, лишние ружья, которых после разгрома разведки под командованием Квадратного было совсем немного, лопаты, ручки и колеса от тачек, которые были сделана из дюраля, а потому цену имели немалую, одеяла и остатки светильного масла в канистрах.
Когда ребята разошлись, чтобы довести сборы до конца, Ростик подошел, сел на свое ложе, которое почти год принадлежало только ему, и закрыл глаза. Он пытался своим пророческим даром осознать: ожидает его в этом отступлении успех или провал. Успехом, конечно, должны считаться малые потери и относительно спокойный, без осложнений марш. Провалом, без сомнения, была бы гибель людей. Да, именно так, потому что людей невозможно было заменить. Даже потерю оружия можно компенсировать, но люди – они были единственным материалом, который тут, в Полдневье, не заменялся. Даже умнеющие на глазах волосатики могли подменять людей только на самых грубых работах. И, конечно, не подменяли их в плане продолжения вида, а значит…
– Командир, – раздался из темного угла слабый, просительный голос.
Рост очнулся, он и не заметил, что стал задремывать, ведь вторую ночь, обдумывая ситуацию, почти не спал.
– А-а, Михайлов, – он вздохнул, чтобы быстрее прийти в себя. – Да, я помню. Давай-ка, Михайлов, влезай в доспехи старшины Квадратного. Он просил меня их сохранить, а мне почему-то кажется, если ты будешь в моих салазках, то непременно спасешься. И доспехи заодно вывезешь.
– Я? – глаза мальчишки стали круглыми от изумления. Доспехи были высшим отличительным знаком в Боловске, даже не все офицеры могли похвастаться, что у них была эта стальная скорлупа, способная, как однажды случилось с Ростиком, остановить пулю из «калаша».
– Ты.
– Не знаю… Я должен попробовать.
– Я тебе подскажу.
Прикладывая к себе доспехи, Михайлов вдруг расхрабрился.
– Командир, если я поеду в ваших… Ну, в волокушах, где вы будете старшим, можно я Лидку с собой возьму?
– Жену? Конечно. Лидия будет с нами.
