Но земля треснула под его ногами, ее куски, как небольшие льдины на северных реках во время ледохода, стали погружаться в лаву, и Жмарун со своим приятелем заскользили назад, к смерти, под несмолкаемый говор Зод.
Цахор, который собрался бежать, уже отошел на десяток шагов от неминуемой смерти, но тут на него насел Лотар. Теперь задача его была гораздо проще – только сдержать противника, чтобы он не убежал, и подождать, пока раскаленная смерть под ногами станет неотвратимой, а потом… Желтоголовый не знал, что будет потом. Он надеялся, что сумеет убежать – ведь двигался он чуть быстрее, чем еще не полностью восстановившиеся цахоры.
Кожаный Капюшон, которого атаковал Лотар, разгадал его замысел. И понял, что впервые за многие годы, если не века, он бьется за свою жизнь. И показал, что умеет драться. Чтобы удержать его, Лотару потребовалась предельная концентрация внимания, сил и самообладания.
Поэтому он не видел, как погибли остальные трое цахоров, которые застряли у храма. Он только различал их вопли, прорывающиеся сквозь рев Зод, слышал отвратительное шипение, как будто огромного быка разом попытались сжечь на костре, да чувствовал отвратительную вонь, разлившуюся в воздухе… Потом крики смолкли.
Лишь теперь Лотар ощутил, что ноги его пылают, словно он тоже провалился в лаву. Он даже покосился вниз, чтобы понять, насколько его ощущения соответствуют действительности. Оказалось, что они с последним из этой четверки Капюшонов стоят на самом краю, и земля уже колышется под ногами, вспучиваясь и рассыпаясь, как живая.
Он заставил цахора оставаться на месте еще долгих десять ударов сердца, и лишь потом, когда почувствовал, что жар становится невыносимым даже для него, бросился к бугорку, где стоял Сухмет. Он отбежал шагов на десять, когда вдруг перед ним появилась и стала расширяться залитая горячей кровью Земли новая трещина. Он перепрыгнул ее, а когда приземлился, вдруг понял, что цахор вот так же перепорхнуть ее не сумеет.
Желтоголовый сделал еще несколько шагов и упал на колени. Ступни болели, ноги ниже колен почти ничего не чувствовали, даже в легких клокотала боль при каждом вдохе, обожженное горло протестовало против немыслимого жара. Он попробовал подняться, оглянуться.
Цахор пытался выбраться из лавы. Но куда там! До ближайшего островка твердой почвы было саженей пять, никто не мог бы добрести до него, разве что слуги самой Планы. Но и Лотару тоже грозила смерть: трещина, которую он перепрыгнул, приближалась…
