Желтоголовый вздохнул. Все это не очень вязалось с опасностью, тем более такой, которая могла бы оставить след на Яйце Несбывшегося. Вдруг за его спиной раздался непонятный скрип. Лотар обернулся.
Сухмет, забыв обо всем на свете, старательно скреб своим кинжальчиком постамент статуи. Потом он принялся разглядывать дело своих рук с непонятной сосредоточенностью и наконец произнес:
– Зды или Зод. Кажется, второе более принято. Не думал, что эти храмы еще где-то сохранились.
– Что значит – «Зды»?
– Остановимся все-таки на Зод, господин мой. Зод была некогда служанкой Планы – божества, от имени которой произошло слово «планета». Она хотела создать свое царство, свою небольшую планету, но ей было запрещено. Тогда она восстала, впрочем, это было странное восстание. Война длилась очень долго, не один миллион лет, но когда она постигла всю сложность и тяжесть управления новым миром, узнала, что ей придется подчиняться другим, более могущественным и грозным богам, то отказалась от этой цели. За это ее простили и даже позволили сохранить знание тех таинств, которые она приобрела, готовясь «разродиться» новым миром. Но изгнали из нижних миров сюда, наверх. Эти знания – мечта многих и многих колдунов на протяжении тысячелетий, но постигнуть их не смог даже Харисмус. И ее, такую близкую нам богиню, забыли. Впрочем, Зод это, кажется, устраивает. Именно ее изображение мы и видим перед собой.
– Легенда? – спросил Лотар.
– Кто знает, что в этой легенде правда, а что нет? Видишь ли, господин, Зод…
– Кто произносит тут имя моей госпожи без должного почтения? – прогремел под сводами храма голос такой мощный, что Лотар даже немного присел и поймал себя на том, что сжимает рукоять Гвинеда.
У алтаря стоял старик с длинной седой бородой. На его лице лежала печать уныния и тоски. Серые глаза смотрели печально, а в глубокие морщины въелись пыль и грязь. Видно, старец, несмотря на близкий и очень чистый водоем, не мылся многие годы. Но голосина у него был отменный.
Лотар подошел поближе. Он понял язык старика, хотя с юности не говорил на нем. Это был простонародный гурхорский говор. Однако и знать частенько изъяснялась на нем в не слишком торжественных случаях.
– Кто ты и почему орешь на нас? – спросил Желтоголовый.
– Я не ору, голос дан мне моей госпожой, – снова прогремел старец и кивнул без всякого почтения на статую.
Лотар покачал головой:
– Ну, тогда ты не должен слишком много говорить. Странно, что твои перепонки выдерживают такой голос.
