«Ладно. Тогда сегодня меня не дергай».
«Хм… Ох уж эта человеческая сексуальность…»
«Заткнись».
«Приятно отдохнуть». – И дракон исчез из его головы.
Он схватил полотенце и, вытираясь, позвал:
– Андреа!
– Да?
– Ты еще не оделась?
– Нет…
– А спешишь одеться?
– Н-ну… нет. – Ответ прозвучал кокетливо. – А что?
– Я освободил день.
– День?
– Ты же сказала, я заслужил лечение.
– Сказала, – вздохнула она. – Хвастун. День, вы подумайте…
Он услышал, как она хихикнула.
Собираясь заводить потомство, стоит помнить, что добродетель по наследству не передается.
Томас Пейн
Несколько раз этим утром Уолтер Словотский замечал дальний блеск стекол подзорной трубы. Чему и удивляться: уже сколько дней параллельно их каравану движется всадник. Чем ближе они к Приюту – тем пристальней внимание к ним.
Он кивнул сам себе и поскакал дальше, с гордостью отметив, что никто больше ничего не заметил. С невидимостью у наблюдателей Приюта наблюдаются трудности,
И все же к тому времени, когда Уолтер, Ахира и их гномий отряд добрались до кромки хребта, откуда открывался вид на долину, которую эльфы звали Варнат, Уолтер чувствовал себя так, будто подвергся обыску.
Хватило бы и простого «стоять на месте», ребята.
Не то чтобы Уолтер был против хитростей – он и сам предпочитал именно их, – но не всегда же они нужны, право слово. Сейчас часовым не худо бы и показаться.
Будь это его шоу…
Но шоу уже не его. Даже в той мере, в какой было, когда он замещал Карла – в те давние дни, когда они водили летучий отряд.
Уолтер не скучал по тем дням. Питались они тогда всухомятку – чтобы рабовладельцы не заметили кухонного костра, спали вполглаза – всем ясно, что будет с тем, кто уснет крепко. То были времена напряженных дней и окутанных страхом ночей – и постоянных надежд, молитв, чтобы следующий рухнувший наземь, пробитый арбалетным болтом воин был просто следующим воином, а не любимым сыночком Эммы Словотской.
Нет, он не скучал по битвам.
Однако было в тех днях нечто, чего в последних годах просто не было. Нечто неуловимое.
Быть может, дело в том, что, когда ты рядом со всеми, и сердце бьется сильней, подумал Уолтер. Быть может – дело именно в этом.
«Ну ты и дурень», – сказал он себе. Есть такое старое китайское проклятие: «Чтоб ты жил в интересное время». Да, но в конце-то концов, поспешность суждений – свойство дураков.
Он сразу почувствовал себя лучше: Уолтер Словотский не станет выглядеть дураком – даже перед самим собой.
