Славин подошел к находившемуся здесь заместителю начальника Московского управления ФСБ полковнику Тяжлову. Он давно знал Олега Константиновича и теперь, подойдя к нему, спросил:
— Там, внизу, кто-нибудь остался?
— Говорят, еще несколько человек. Будем откапывать, — ответил полковник. — А ты чего приехал? Ваших ребят тоже решили подключить?
— У нас свои вопросы, — уклончиво ответил Славин.
— Ну-ну, — добродушно улыбнулся Тяжлов, — только учти, что сейчас ожидается приезд президента. Ребята из охраны уже начали оцеплять площадь.
— Какой характер взрыва? — спросил Славин. — Можно определить хотя бы предварительно, где взорвалась бомба?
— В вагоне, конечно. И надо же, такая неудача. Вагон стоял прямо на станции. Кто-то мог положить взрывное устройство под сиденье. Пока эксперты никаких заключений не дали.
— Могла быть радиоуправляемая мина?
— Ты чего меня спрашиваешь? Откуда я знаю! Конечно, могла. Некоторые эксперты так и говорят, что была управляемой. Но я не знаю. Это каким же подлецом нужно быть, чтобы кнопку нажать.
Славин нахмурился и отошел от Тяжлова. Здесь больше нечего было делать. По-прежнему слышались крики людей, царило лихорадочное волнение.
В таком настроении он приехал обратно на работу. Зашел к Виноградову.
— Что-нибудь есть новенькое?
Старший лейтенант сидел за компьютерами.
— Работаю. Интересная личность, между прочим, этот лидер оппозиции. Смотрю его биографию.
— Ты лучше биографии погибших смотри, — посоветовал Славин. — Нам важно, кто из них мог знать, когда и на какой машине поедет их шеф. И кто принимал решение по этому поводу.
Вечером, сидя в своем кабинете, он включил телевизор. Выступал президент.
— Это преступление, совершенное накануне выборов, не просто вызов нашим правоохранительным органам, — читал он по бумаге, — это вызов всем нам, нашему обществу. Это проверка того, как мы можем справиться с бандитами. Взрыв еще раз подтвердил, что урегулирование в Чечне возможно только на условиях полного уничтожения бандитов. И мы обязательно найдем виновных в подобной варварской акции и строго накажем их. Процесс мирного урегулирования в Чечне все равно остановить невозможно, — с пафосом закончил глава государства.
Дослушав президента, Славин выключил телевизор. Зачем чеченцам устраивать такой взрыв на станции метро? Переговорный процесс там уже идет, а подобная тактика только вызывает к ним ненависть всего населения. И очень сильно ударит по международному имиджу самих чеченцев. Да и покушение на лидера оппозиции не укладывается в эти рамки. Ну президента они еще могут не любить, а при чем тут лидер оппозиции? Или потому, что он обещал быстро покончить с чеченской войной, его решили убрать? Нет, так не пойдет.
