— Конечно. Поэтому здесь эти заведения называются так пышно и звучно «Ревью-клуб», — согласился Дронго.
— Мой дорогой друг, — проникновенно произнес Бадабек, — это просто безобразие. Я виноват, что втянул тебя в такую историю.
Дронго посмотрел на часы. Был третий час ночи.
— Нужно идти быстрее, завтра у меня еще много дел.
— Знаю я твои дела. Опять шпионские расследования? — захохотал Бадабек.
— Нет, мне просто нужно навестить одного больного.
— Тогда другое дело. А кого?
— Есть такой известный скульптор Багиров. Он лежит, раненый, в частной больнице.
— Рафаэль Багиров?
— Ты его знаешь?
— Конечно. Он же очень известный скульптор. Он даже был у меня дома в Дамаске. А почему ты спрашиваешь?
— Кажется, ты можешь загладить свою вину, — задумался Дронго.
— Каким образом? — оживился музыкант.
— Завтра утром я должен быть в маленьком городке Хемел-Хемпстед. Как раз у Багирова. Если хочешь, мы поедем вместе.
— Завтра у меня репетиция, — озабоченно произнес музыкант.
— В котором часу?
— В четыре часа дня.
— Успеем, выедем в восемь.
— Это действительно нужно? — спросил сириец.
— Очень нужно, — честно сознался Дронго.
— Тогда поедем обязательно. Мистер Дронго, я буду рад оказать тебе любую услугу. Ты великий сыщик после Шерлока Холмса и комиссара Мегрэ.
— Кстати, их обоих на самом деле никогда не существовало. Были лишь Артур Конан Дойл и Жорж Сименон.
— Не говори. Это реальные люди, — замахал руками Бадабек. — Ты не веришь в волшебную силу искусства. По-твоему, и Дон-Кихот никогда не существовал? Или Ромео и Джульетта? Их тоже никогда не было? А в Мадриде стоит памятник Дон-Кихоту и его верному оруженосцу Санчо Пансе. И тысячи влюбленных до сих пор пишут в Верону Джульетте. Нет, мистер Дронго, искусство — великая сила.
— Согласен. Поэтому я и прошу тебя поехать со мной. Больному скульптору будет приятно, если такая знаменитость, как ты, приедет лично к нему в гости.
— Не знаю, зачем это тебе нужно, но заранее согласен. Придется встать утром пораньше, — согласился музыкант.
В восемь часов утра Дронго уже стучал в двери номера Фарада Бадабека. Музыкант, с трудом пришедший в себя, с удивлением вспомнил, что действительно обещал поехать к больному в Хемел-Хемпстед. Побрившись и одевшись, он спустился вместе с Дронго вниз. Сев в уже заказанное такси, они отправились в поездку. Утром Дронго успел заказать роскошный букет цветов и теперь с нетерпением поглядывал на часы. Нужно было успеть явиться сразу после завтрака, пока еще не начались обычные лечебные процедуры. Обычно около получаса было в распоряжении больного. Строгий английский порядок не нарушался ни при каких обстоятельствах.
