– Вот мой телефон, – протянул карточку сотрудник внешней разведки, – он не прослушивается. Можете спокойно позвонить. Любую помощь мы готовы оказать. Но для нас главное – эти документы. Они все-таки принадлежат России, согласитесь, они и так слишком долго были вне ее. Генерал Шебаршин, давший вам приказ на их изъятие, дал согласие на их возвращение. Он просил вам передать, что операция «Ребус» завершается.
Меджидов удовлетворенно хмыкнул. Кроме него, членов его группы и Шебаршина о названии операции никто не мог знать. Пришелец говорил правду. Это понял и Подшивалов.
– Мы с вами обязательно свяжемся, – сказал он на прощанье. Пришелец кивнул головой, выходя на улицу. Меджидов вышел из автомобиля, закрыл дверцу. Ковальчук продолжал внимательно следить за всеми перемещениями. По-прежнему все было спокойно. Они кивнули друг другу и отправились ловить такси. Через минуту ушла Суслова, еще через некоторое время Подшивалов и, наконец, последним удалился Сулакаури, проклиная все на свете, в том числе и бутерброды с сосисками. Ему еще предстояло везти столик в кафе.
Нахальная старушка, получившая новый бутерброд, заковыляла к соседнему зданию, где стояла машина «скорой помощи», не видимая с противоположной стороны, закрытая рекламными щитами. Она села в машину.
– Кажется, они встретились, – сказала она, – нужно будет посмотреть, куда они поедут.
Они, нарушая все законы конспирации, сели в один попутный автомобиль.
– Вы все слышали? – спросил Меджидов. Ковальчук кивнул головой. Оба офицера уселись на заднем сиденье. Сидевший за рулем водитель слушал какую-то мелодию популярной радиостанции «Европа плюс»
– Кажется, похоже на правду, – осторожно заметил Ковальчук.
– Значит, не он, – коротко сказал Меджидов, подразумевая Примакова.
– Значит, не он, – согласился Ковальчук, понявший, кого имеет в виду генерал.
Больше они не сказали, ни слова.
У дома они все-таки вышли на другой стороне и долго осматривались, прежде чем войти. За ними приехали Суслова и Подшивалов. Последним приехал Сулакаури, проклинавший все кафе города вместе взятые, вместе с их посетителями.
– Умоляю, – горячился он, – все, что угодно. Только не это. Одни такая старушка может отравить всю оставшуюся жизнь.
– Я видела, –засмеялась Лена. – как она с тобой ругалась.
Суслова была высокая темноволосая женщина обладавшая дивными раскосыми глазами. Когда она смеялась всем становилось немного легче, словно ее смех разряжал взвинченную обстановку их трудной деятельности Сейчас в джинсах и куртке, она была похожа на студентку, убежавшую с лекции.
