– Не похоже. Во всяком случае, мы могли просто повесить трубку и более не звонить. Тут что-то не так.
Они прошли еще несколько кварталов и, установив свое оборудование, позвонили из другого автомата.
На этот раз трубку поднял другой офицер. Этот был более спокоен.
– Слушаю вас, – сказал он немного хриплым голосом.
– Попросите, пожалуйста, к телефону генерала Меджидова, – говорил уже известный ФСК Сулакаури.
– Кто это говорит?
– Его друг.
– Внимание. Передаем сообщение для полковника Подшивалова и подполковника Сулакаури, – дежурный все-таки немного волновался. – Прошу вас выслушать сообщение до конца и не вешать трубку. Мы действительно не пытаемся определить, где вы находитесь. На генерала Меджидова сегодня в Центре ФСК совершено уже второе покушение. Внимание группе "О". Убит полковник Билюиас. Вчера утром убит майор Корин. Внимание всей группе. Действовать по варианту номер семь. Повторяем: действовать по варианту номер семь.
– Ясно, – Сулакаури отключил микрофон и уже хотел было двинуться к автомату на противоположной стороне улицы, чтобы забрать оборудование, когда Ковальчук мягко придержал его.
– Не стоит этого делать. Они вполне могли соврать, высылая группу захвата. Быстро уходим.
– У нас осталось всего два таких микрофона, – немного недовольным голосом сказал Сулакаури, так и не пришедший в себя после ошеломляющего известия о смерти Паулиса Билюнаса.
– Они все-таки достали его, – вздохнул Сулакаури, уже когда они ехали в метро, – а кто такой этот майор Корин?
– Вы забыли, – Ковальчук, привычно ко всем обращался только на «вы», – он и еще двое офицеров были в группе сопровождения Меджидова, во время его поездок по стране. По-моему, они вместе летали и в Афганистан. Теперь я начинаю понимать, что произошло. После смерти Вилюнаса и Коршунова Кямал Алиевич решил, предупредив тебя и Подшивалова, вывести из игры нас с Леночкой, прикрывая своими офицерами. У нас в компьютере должны быть их фамилии. Вчера, по логике вещей, должен был погибнуть я или вы, или полковник Подшивалов.
– Жаль парня, я его совсем не помню, – горестно выдавил Сулакаури, – как его фамилия? Корин?
– Вячеслав Корин, я его хорошо помню. Он был самый молодой.
Ковальчук и Сулакаури одновременно встали, уступая места вошедшим в вагон двум молодым девушкам. Не привыкшие к такому обращению, девушки сильно смутились и, усевшись на скамью, стали громко перешептываться, бросая озорные взгляды на обоих офицеров.
