В это время в Вене проходил международный конгресс, на который собрались главы и первые министры стран-победительниц. Нашлись дипломаты, не замедлившие воспользоваться этими разговорами, чтобы поднять вопрос о правомерности получения Марией-Луизой титула герцогини Пармской.
Разъярившись донельзя, бывшая императрица Франции обратилась к отцу. Тот посоветовал ей не скрывать свою связь с Нейппергом, что станет для членов Конгресса самым веским свидетельством ее полного разрыва с Наполеоном.
Буквально два часа спустя при дворе объявили, что генерал Нейпперг произведен в обер-шталмейстеры, а также назначен камергером герцогини Марии-Луизы. Это означало, что теперь он с полным правом мог находиться в одной карете со своей возлюбленной. И этим правом он успешно пользовался, добавляя к нему право находиться с ней в одной постели.
С тех пор они открыто прогуливались по улицам Вены вместе, посещали концерты и даже совершали загородные прогулки.
Современник событий писал по этому поводу:
«Теперь даже тень воспоминаний не омрачала настоящего, и ничто не напоминало Марии-Луизе императора. Она любила Нейпперга и не старалась больше скрывать свою странную привязанность к этому человеку, целиком завладевшему не только ее умом и сердцем, но и всем ее существом. Она ездила со своим камергером верхом или в коляске. Случалось, они останавливались на какой-нибудь ферме и пили там молоко, заедая его хлебом домашней выпечки. Или же, сидя в рощице под деревьями, наслаждались красотой окрестных пейзажей. Любовные игры на лоне природы, прямо на траве, в укромных, живописных уголках – все это было восхитительно и очень поэтично, под стать идиллиям Геснера и пасторалям Флориана. Мария-Луиза была весела и остроумна, и это свидетельствовало о том, что она счастлива...
Странное пристрастие заниматься любовью под открытым небом привело к тому, что однажды любовники резвились так беззастенчиво, что притаившиеся за изгородью крестьяне получили наглядный урок по части любовных утех.
В окрестностях Вены некоторые пастухи могли похвастаться тем, что знают, какого цвета «ежик» у ее императорского величества эрцгерцогини Австрийской...»
Свободное поведение Марии-Луизы впечатлило членов Конгресса, и герцогство Пармское было пожаловано ей – но не как бывшей французской императрице, а как неверной жене Наполеона I.
А между тем события на острове Эльба внезапно развернулись совсем не так, как того хотелось бы неверной жене и ее любовнику. Совершенно как в анекдоте, вернулся муж... причем, как водится, в самый неподходящий момент, когда от него ничего подобного не ждали.
