– Малярия всегда, – усмехнулся Джаспер. – Но я привык, хотя в последнее время приступ следовал за приступом. Джессика ухаживала за мной. Вообще, надо сказать, что весь дом держался на Джессике. Она страстно любила Алистера, и пережить его… – Он вдруг запнулся, как если бы забыл какое-то слово, и продолжил несколько невпопад: – Помогли только домашние дела, которые так и рухнули на нее. Ну и Сименс, конечно, стоял как скала, благослови его господь.
– Сименс, о да! – вздохнул Десмонд. – Он все такой же! По-прежнему вынюхивает ведьм?
Джаспер на миг приложил палец к губам и нарочно громко продолжил:
– И все-таки тебе придется очень многое налаживать, ездить в Лондон.
– Ничего, судьба! – усмехнулся Десмонд.
– Вот-вот. Так же говорил и Алистер, – кивнул Джаспер, и Марина даже выронила ридикюль, вздрогнув от того неприкрытого злорадства, которое прозвучало в его голосе.
На ее невольное движение обернулись и дядя, и племянник и уставились на нее с выражением одинаковой озадаченности: будто на незваную гостью.
– Простите, сударыня, не имею чести… – нетвердо начал Джаспер.
– Боже праведный! – Десмонд звонко хлопнул себя по лбу. – Да ведь я совсем забыл! Это же моя… – Его заминка была почти неощутима, но у Марины вдруг неистово забилось сердце: сейчас он скажет: «Моя жена, леди Маккол!» Что будет?! – Моя русская кузина, племянница покойной матушки. Ее зовут мисс Бахметефф, мисс Марион Бахметефф!
От внезапного приступа разочарования и злости Марина едва не грохнулась в обморок. Удержало ее на пороге беспамятства только выражение безграничного изумления, вспыхнувшего в глазах Джаспера. Десмонд-то этого не видел: он как раз отвернулся от дядюшки, с опаской поглядывая на «кузину» и явно ожидая от нее какого-нибудь подвоха. Светлые брови Джаспера так и взлетели.
– Племянница Елены?! – нетвердо повторил он. – Но…
Истошный вопль перебил его – такой вопль, что все вздрогнули, будто пронзенные молнией, и резко обернулись к крыльцу.
– Элинор! О боже! Леди Элинор! – кричала Урсула, которую с трудом удерживала перепуганная Джессика. – Она явилась! Это она – во плоти!
И, оттолкнув Джессику, старая дама кинулась к Марине и рухнула перед ней на колени с тем же усердием, с каким «Марьяшка» некогда кланялась своему «доброму барину»:
– Проклятие Макколов будет снято! Она спасет нас! Леди Элинор… о, наконец-то!
Урсула закрыла лицо руками, смеясь и плача.
Джессика и Джаспер подхватили ее с двух сторон и повлекли в дом. Урсула не противилась: внезапный взрыв эмоций лишил ее сил.
