На обочине стоял мотоцикл: черный, огромный «Харли Дэвидсон», словно сошедший с рекламной картинки.
– Во, братан! – заявил попутчик, тыча в него пальцем, как в родного. – Спасибо, мужики, что подбросили!
И он покинул «Москвич», даже не взглянув на своих благодетелей. Ну и бог с ним! Что возьмешь с человека, у которого брат – мотоцикл? Еще хорошо, что разговаривать умеет.
Кира поймала вопросительный взгляд Максима в зеркальце.
– В чем дело?
– Ехать можно? – поинтересовался он.
– Разумеется! – фыркнула Кира. – И чем быстрее, тем лучше!
С этими словами она вытащила пистолет из-под кофты и снова перевела его в боевое положение.
Однако, как выяснилось, ненадолго. Не прошло и пяти минут, как знакомый «Харли Дэвидсон» со свистом обогнал их и пошел петлять впереди, мигая стоп-сигналом. С заднего сиденья свешивался и интенсивно махал давешний попутчик.
– Забыл что-то? – удивленно спросила Кира, снова маскируя оружие складками кофты.
– Ни черта тут нет. Да и не было при нем ничего.
– Зачем же тогда…
Кира не договорила: мотоцикл заложил такой вираж перед носом «Москвича», что Максиму пришлось до отказа вывернуть руль, избегая столкновения. Машина боком съехала на обочину и стала, приткнувшись к купе каких-то кустов, из-за которых… О господи, из-за которых выскочили двое парней и с проворством, достойным лучшего применения, распахнули передние дверцы. Оба незнакомца мгновенно оказались рядом с Максимом, стиснув его с двух сторон, причем тот, кто оказался справа, не поленился обернуться к Кире и предъявить ей свои права на такое поведение. Права выглядели точь-в-точь как электрошокер.
– Сиди тихо, девочка, – миролюбиво попросил незнакомец, – а то мы устроим твоему дружку электрический стул, ладно?
В тот же миг такой же шокер был приткнут к шее Максима слева.
Кира только моргнула в ответ, медленно опуская как можно ниже руку с пистолетом и не отводя глаз от электрошокера, который прильнул как раз туда, где проходит сонная артерия. Одно движение пальцев…
– Рули налево, товарищ, – с тем же миролюбием было предложено Максиму, и ему ничего не оставалось, как, снова взявшись за руль, заехать в глубину этих пышных кустов, сразу же и надежно скрывших «Москвич» от посторонних глаз.
Подбежал конопатый, нетерпеливо заплясал возле открытой дверцы, приглашающе размахивая рукой. Появился мотоцикл, его вел, оседлав, как ослика, огромный бритоголовый детина в черной майке и коротких шортах, выставлявших напоказ волосато-загорелые ножищи тяжеловеса. Таких крепышей в народе обычно называют бугаями или бычарами.
