В 1779 году в Париже ходила по рукам злая поэма под названием «Любовь Карла и Туанетты» и множество подобного чтива. И что, разве только жители Сент-Антуанского предместья читали ее? Сначала придворные дамы прятали в веерах скабрезные стишки, заучивали наизусть, а затем горничные сих дам распространяли их среди своих любовников. Так аристократия просвещала народ... себе на погибель. Интимная жизнь короля и королевы обсуждалась во дворцах и притонах, на рынках и площадях. Король, который или НЕ ХОЧЕТ, или НЕ СПОСОБЕН, – что более позорное можно сказать о мужчине в стране, известной своей галантностью и куртуазностью?
И вот уже в осмелевшем народе, не без участия «цепных псов» – графа Прованса и герцога Шартра, сочиняют и распевают скабрезные песенки:
Сегодня снова спорим мы:
Да СМОЖЕТ ли король?
Сыграет ли он, наконец,
Свою мужскую роль?
Рыдает королева,
Ах, вне себя от гнева:
Не может возбудиться,
Не может продолжать.
И ... его годится
Мочу лишь изливать!
Надежда наша, о Луи,
Да вздуй же ты свою Мари!
Падал престиж короля. Падал престиж власти. Качались столпы, ее подпирающие...
Разумеется, Марии-Антуанетте приписывали не только Карла д’Артуа. Каждый ее шаг обсуждался и смаковался. Стоило ей выехать с каким-нибудь кавалером (с Лозеном, например, или с Куани), и досужие болтуны немедля зачисляли его в ее возлюбленные. Утренняя прогулка в парке с придворными дамами и кавалерами – и тотчас же всюду шушукаются о невероятной оргии.
Как вам понравится такое:
«Мария-Антуанетта почти каждую ночь отправляется в Трианон, где в наряде амазонки предается наслаждениям то с женщинами, то с мужчинами попеременно. Среди ее ночных друзей-атлетов особенно заметен прекрасный семнадцатилетний юноша. Его приятная внешность, нежная кожа, подбородок с едва пробивающимся пушком, символом мужественности, его голос, стройный стан возбудили желания похотливой Марии-Антуанетты. В будуар королевы его привела камеристка Кампан, наперсница ее удовольствий...»
С первых дней пребывания Марии-Антуанетты во Франции ее близкой подругой стала Тереза-Луиза де Савуа-Каринян, княгиня де Ламбаль, молодая и красивая двадцатипятилетняя вдова. «Мария-Антуанетта совершала с подругой ночные прогулки под деревьями парка, обнимала ее, резвилась, отбрасывая всякий этикет», – сообщают мемуары современников. Разумеется, на королеву обрушилась волна злословия и обвинений в противоестественных пристрастиях.
Ну а уж когда Мария-Антуанетта сдружилась с мадам де Полиньяк, эта волна превратилась в настоящий шквал. Жанна де Полиньяк была красивая, далеко не добродетельная интриганка. На пятнадцать лет она сделалась доверенным лицом королевы. «Все видели, как они гуляли обнявшись, прилюдно обнимались и, держась за руки, говорили часы напролет».
