Банг Мин? Он с ним не знаком и даже никогда не слышал его имени.
А что касается старика, обнаруженного в подвале, то речь идет об одном рыбаке по имени Шибун. Вирожн сумел установить, что именно на борту его баржи бонза Чикаторн пытался переехать через реку в день своей смерти. В то время, как они уже проехали половину дороги, на них напала моторная лодка, и два человека, которые назвали себя полицейскими, заставили бонзу перейти в их лодку.
Вирожн приказал привезти старого рыбака, чтобы заставить его сознаться, что бонза Чикаторн отдал ему свои бумаги, и чтобы он сказал, где они находятся. Старик категорически отрицал то, что бонза доверил ему свои бумаги.
Что касается Чикаторна, то пленник не знал, принадлежит ли тот к партии ФЛН или нет.
За исключением своего компаньона, с которым он имел обыкновение работать вместе, он никого не знал из других заговорщиков, называя их лишь по именам, и не знал, где их можно найти. Он дал имена четырех человек, которые Сунхот старательно записал.
Под конец он сказал, что не слышал разговоров ни о какой измене внутри организации или о том, что другая организация объявила им войну. Дойдя до этой стадии расследования, Кристиан не знал, какие ему задавать еще вопросы. Тот итак сказал ему не мало нужных вещей.
Так как он погрузился в раздумья, Сунхот, который служил переводчиком, вопросительно посмотрел на него.
– Я полагаю, что это все, – сказал Кристиан.
Сунхот покачал головой и указал на человека, который трепетал в углу. – Будет лучше, если вы оставите меня с ним вдвоем, – сказал он. Кристиан колебался. Это ему совершенно не нравилось.
А с другой стороны, им не следовало оставлять позади себя такого свидетеля.
Узнав, какие вопросы ему задавали, их противники легко могут догадаться об их принадлежности к СИА, а это было нежелательно.
Последний взгляд, брошенный на тайландца, убедил его. В том состоянии, в котором тот находился, это была почти услуга, которую он мог оказать ему.
– Но чтобы это было сделано быстро, – сказал он Сунхоту, прежде чем уйти.
Он вышел на улицу и закурил сигарету, чтобы удалить горечь, которую он чувствовал на губах. В такие моменты, как этот, он жалел, что не выбрал себе другую специальность.
Почти тотчас же нечеловеческий вопль вырвался из дома и закончился, захлебнувшись в рыданиях.
Кристиану хотелось заткнуть себе уши.
Ужасные стоны наконец закончились.
Кристиан бросил свою сигарету. Собираясь по привычке раздавить ее ногой, он во время вспомнил, что он без ботинок.
