Во всяком случае, кроме двух сторожей, никого больше не было.
Решив снова спуститься в подвал, Кристиан подумал, что было бы ошибкой оставлять позади себя две жертвы. Первый, безусловно, не был в состоянии навредить ему, а второй будет не скоро в состоянии полностью владеть своими движениями. Но, если Филини или ее сообщники появятся, когда он будет находиться внизу, вид обоих тел быстро введет их в курс дела.
Если, наоборот, они никого не встретят, то их первым побуждением будет позвать их и таким образом они обнаружат свое присутствие.
Кристиан потащил одного за другим обоих тайландцев и спустил их с лестницы.
Потом ударом автомата он разбил лампочку, чтобы здесь не могли зажечь свет и обнаружить на полу кровь.
Уже прошло не менее четверти часа после того, как он вышел из своей тюрьмы, и время не ждало.
Подвалы не имели больше никакого выхода, кроме лестницы, и у него не было ни малейшего желания оказаться, как крыса в ловушке, если он будет медлить. Он стремительно сбежал по лестнице.
Кристиан включил на нижнем этаже лампочку и повернул ключ в двери замка, за которой он слышал стоны.
Сперва ему показалось, что он ошибся, но потом он понял, что то, что он принял за кучку старого тряпья, было на самом деле мужчина маленького роста и невероятной худобы, заткнутый в угол и старательно связанный. Чтобы лучше видеть, Кристиан включил свет внутри помещения.
То, что он увидел, вызвало на его лице гримасу гнева. Пленник был морщинистым стариком, живот и торс которого были сплошными отвратительными ранами. Те, которые его мучили, не отличались сентиментальностью!
Кристиан подошел к старому тайландцу.
У него были закрыты глаза и казалось, что он не дышит. Зубы его были оскалены в застывшей гримасе.
Между тем, он был еще жив. Кристиан убедился в этом, слегка нажав на его шею.
Артерия слегка пульсировала. Он немедленно разрезал веревки, но тот не выказал ни малейшей реакции.
Кристиан поднял его, чтобы вынести из подвала. Старик практически состоял из кожи и костей и весил не больше, чем ребенок.
Поднимаясь с ним по лестнице, Кристиан подумал, что старику срочно необходимо оказать врачебную помощь, пока он не погас, как свеча. Он должен был умереть после тех мучений, которые он вынес. Это могло быть вопросом часов, а может быть, и минут.
Помимо чисто человеческого побуждения, Кристиан надеялся, что старик мог бы рассказать целую кучу вещей. Для того, чтобы его так пытали, должна существовать основательная причина. Он, видимо, обладал секретом первостепенной важности.
