— Две сотни «калашей».
— Что, вот прямо сейчас, сразу?
— Без проблем.
— Ну тогда поехали, — сказал Бондарев. — Тем более что сухого мартини мне здесь дожидаться бессмысленно.
— Так здесь, кроме водки, сроду ничего не подают, — пояснил рыжий, поднимаясь из-за стола и придерживая руками низ живота, будто футболист перед штрафным ударом.
Вообще-то уходящий вниз под землю бетонный тоннель производил впечатление как раз такого места, где могут быть запрятаны две сотни автоматов Калашникова. Бондарев даже как бы поверил, будто в конце пути его ждёт именно это, но параллельно Бондарев задумался о том, проходит ли через эти стены сигнал от радиомаяка в ремне брюк. Скорее нет, чем да. Они прошли ещё метров тридцать. А потом у рыжего вывалился из штанов пистолет. И они сразу же сказали ему про бабло.
— То есть никаких стволов тут нет? — уточнил Бондарев, глядя за перемещениями «ТТ» перед его лицом. — Кроме этого, я имею в виду.
— Догадлив, придурок.
— Я мог бы стать вашим постоянным клиентом, — напомнил Бондарев.
— Это было бы хорошо, но беда в том, что нам тоже нужно много и сразу.
— Это несерьёзно, — сказал Бондарев.
— А это уже не тебе решать. Просто выкладывай все свои бабки.
— Ради бога. — Бондарев сунул руку в карман, и вдруг на пол одновременно посыпались бумажник, портсигар, мобильник, несколько стодолларовых купюр россыпью — поток словно из рога изобилия. Трое из четверых, повинуясь необоримому рефлексу, тут же присели на корточки, остался стоять только рыбоглазый. Он смотрел на появившуюся в пальцах Бондарева изящную тонкую авторучку. Наверное, он даже догадался — в последнюю секунду. Потом пуля ударила его в сердце.
Авторучка в пальцах Бондарева стремительно перекувыркнулась, из неё выскочило тончайшее, почти невидимое лезвие, и рыжий не увидел этого лезвия. Он его только почувствовал. Лезвие, запущенное лёгким движением кисти Бондарева, пробило глазное яблоко и вошло в мозг.
Третьему Бондарев просто свернул шею. Остался четвёртый, который сидел на корточках, с бумажником в одной руке и стодолларовой купюрой в другой. Он ещё не привык к новой расстановке сил — секунду назад их было четверо против безобидного лоха, теперь лохом оказался он сам.
— Так всё-таки, где тут двести «Калашниковых»? — спросил Бондарев, рассовывая свои вещи по карманам.
— Нет тут ничего, — буркнул парень в чёрной рубахе, задумчиво глядя в цементный пол.
— А где есть? Где склад на самом деле? Только давай побыстрее… — Бондарев уже опаздывал на поезд.
