Северный берег Медвежьего озера превратился в своего рода декорацию для действа более пяти сотен белых мужчин. Ближе к воде расположились жилища трапперов. Их палатки, навесы и хижины выглядели так убого, что, казалось, рухнут, если поблизости кто-нибудь громко чихнет. Поскольку люди знали, что пробудут здесь всего лишь несколько недель, они не старались ничего «возводить», большинство же вообще спали под балдахином из звезд.
Рядом с озером виднелись также около сорока достаточно прочных палаток торговцев, возле которых толпилось множество нетерпеливых покупателей, как и возле палаток скупщиков пушнины. Перед последними выстроились в очередь взволнованные трапперы с тюками мехов, каждый надеялся получить за свое добро наивысшую цену.
Поблизости собрались и индейцы, тысячи индейцев из разных племен.
Пока они подъезжали к Медвежьему озеру, Шекспир объяснял, где какое племя обосновалось. Нат, кивнув на ближайшие типи, спросил:
— А эти какого племени?
— Гладкоголовые. После шошонов это самое дружелюбное племя здешних мест. Гладкоголовые всегда справедливы с белыми и, насколько мне известно, никогда не снимают с них скальпы.
— Ты вроде говорил, что много лет назад был женат на индианке из этого племени?
— Угу. Много-много лет назад. — Шекспир склонил голову и вздохнул. — Иногда кажется, что все это было вчера. Она казалась красивой, как зорька, ни у одного мужчины никогда не было лучшей жены. Если бы эти подлые черноногие не убили ее, мы наверняка все еще были бы вместе.
Нат смотрел на будничную жизнь гладкоголовых.
— Разве мы не станем объезжать их лагерь?
— Зачем? — Траппер поднял голову и ухмыльнулся.
— Но ведь это невежливо — являться туда без приглашения.
— Да что тебя так взволновало?
— Ты же сам все время твердишь, что надо быть осторожным, что нельзя нарушать правила поведения, принятые у индейцев, иначе попадешь в беду.
— Вообще-то да. — Шекспир засмеялся. — Ты учишься, Нат. Но мы спокойно можем проехать через их лагерь. Если бы мы появились внезапно, ни с того ни с сего, было бы совсем другое дело. Тогда нам пришлось бы приближаться медленно, чтобы нас успели заранее рассмотреть, а еще нам полагалось бы все время улыбаться, чтобы показать, что мы — друзья. Но здесь место общей встречи. Племена пришли сюда за сотни миль, чтобы поторговать с белыми. И, как я уже говорил, это считается в некотором роде нейтральной территорией. Любой может приходить сюда и уходить, когда ему вздумается.
