Из города выходили лишь охотники – кто на санях, а кто и пешим ходом. Вылавливали лис, стреляли куниц и соболя, волчьими шкурами не гнушались. Богатство несметное стекало в закрома к Строгановым со всех сторон.
А казаки вот скучали. Неужели они добрались до земель Пермских, чтоб в шинке сидеть да баб щупать?
Не Строганов ли наобещал им огромную добычу в Мангазее хваленой? Они пришли покорять, православных от нехристей басурманских кучумовых защищать по ту сторону Пояса Каменного. Каково это – мечтать о золоте и самоцветах, а ходить с пустыми карманами? Скукотища смертная – служба царская. И тогда Ермак занялся делом, повергнувшим казачью вольницу в немое удивление.
Началось все с того, что атаман произвел смотр всему своему славному «лыцарству». Войско Строгановых к тому времени разрослось и насчитывало уже восемьсот сорок человек. Их-то Ермак и поделил на конные отряды, так называемые сотни, каждой из которых командовал свой собственный атаман. За ними следовали есаулы и сотники… Старый казачий воинский порядок, позабытый, вроде бы, в прошлые дикие годы кровавых разбоев, вновь оживал на глазах. Верховное командование «лыцарством» взял на себя батько, атаман над атаманами, Ермак Тимофеевич. Правой его рукой по-прежнему оставался Иван Машков, тут уж ничего не изменилось.
Нужен был лишь некто, кого сегодня мы бы назвали «адъютантом его превосходительства», кто успевал бы повсюду с ермаковскими приказами на быстром коне.
На эту роль Ермак выбрал «Борьку». У Машкова глаза от ужаса на лоб полезли, когда Ермак добродушно облапил «осчастливленную» Марьянку.
Лицо девушки к тому времени утратило детскую округлость, расцветая своеобразной, озорной какой-то красотой. Хитрые голубые глазищи, мягко изогнутые губы, ямочки на щеках – Иван Матвеевич терял голову. И мечтал только о том, что сможет поцеловать такой рот. «Пресвятые угодники, да у меня, верно, сердце биться перестанет, когда я все-таки обниму ее…»
И вот когда Ермак обнял «Борьку», у Машкова кровь застыла в жилах от ужаса. Если атаман не бревно совсем бесчувственное, он вмиг заметит, что «Борька-то» хваленый как есть девка.
Но, к счастью, пронесло. Ермак выпустил «Борьку» из медвежьих объятий, а за ним к «адъютанту» бросились новые есаулы и сотники. Поздравить, как же!
– Ты хоть понимаешь, что была на волосок от гибели? – первым делом спросил Машков, когда они с Марьянкой остались одни. – Если бы Ермак понял, что ты – девица…
