Даже одеваться она стала по-другому. Сейчас на Джулии была темная юбка и белая блузка — вроде бы в нормальном деловом стиле. Но мне показалось, что блузка более облегающая, чем обычно. И, обратив внимание на звук, с которым она пинала стол, я заметил, что туфли у Джулии — на высоченных каблуках с металлическими набойками. А ведь она сама называла такие туфли «проститутскими». И никогда не надела бы подобную обувь на работу.
Только сейчас я понял, что Джулия во всем очень сильно изменилась. Изменились ее манеры, и внешность, и настроение, и вообще все… И в мгновенной вспышке озарения я вдруг догадался, в чем причина этих перемен. У моей жены появился любовник!
Вода на плите закипела. Я вынул бутылочку и потрогал ее, проверяя температуру. Бутылочка показалась мне слишком горячей, и я решил подождать пару минут, пока она не остынет. Малышка снова заплакала, и я стал укачивать ее, расхаживая по комнате.
Джулия так и не посмотрела в мою сторону. Она по-прежнему сидела, отстраненно глядя в никуда и покачивая ногой.
Я читал где-то про такой синдром. Когда муж не работает, его мужественность как бы уменьшается, жена перестает его уважать и находит кого-то на стороне. Я читал об этом то ли в «Гламуре», то ли в «Редбуке», то ли в каком-нибудь другом подобном журнале, которые всегда есть в доме. Обычно я просматриваю эти журналы, когда жду, пока стиральная машинка достирает белье или пока микроволновка разогреет гамбургер.
Но сейчас меня переполняли смешанные чувства. Неужели это в самом деле правда? Или все-таки я просто устал и забиваю себе голову дурными мыслями? В конце концов, какая мне разница, если жена стала ходить на работу в облегающих блузках и туфлях на высоком каблуке? Мода постоянно меняется. В разные дни людям хочется выглядеть по-разному. И если Джулия иногда злится — разве это повод заподозрить, что у нее появился любовник? Конечно же, нет. Может быть, дело не в Джулии, а во мне самом? Наверное, это просто я сам чувствую себя неполноценным, непривлекательным. Наверное, это просто вылезают наружу мои собственные комплексы. Какое-то время мои мысли текли в таком направлении.
Но почему-то я все равно никак не мог убедить себя, что дело именно в этом. Я был уверен, что мои подозрения верны. Я прожил с этой женщиной больше двенадцати лет. И я знал, что она изменилась. И знал почему. Я чувствовал присутствие кого-то еще, кого-то постороннего. И этот кто-то разрушал наши отношения. Я чувствовал это с убежденностью, которая удивила меня самого. Я чувствовал это костями, как боль.
