– Именно это я и собираюсь сделать, – сказал Тил и двинулся вперед.
– По какому же обвинению? – спросил Святой.
– Все по тому же – шантаж.
– Понятно, – кивнул Святой и пожал плечами. – А-а, ладно. Никакая игра не может длиться вечно, но все мы здорово позабавились.
Он глядел на приближающегося детектива с издевкой и вызовом, которые никак не соответствовали его удрученному виду; Тил, правда, этого не заметил.
– Сенсационный будет процесс, – добавил Святой. – Сейчас убедитесь.
Совершенно неожиданно и молниеносно он сделал два шага в сторону и притворился, что хочет нанести Лео удар в лицо. Фарвилл инстинктивно вздернул руки, книга выпала, и Святой ловко подхватил ее.
Барроу и Тил одновременно кинулись к нему, а он стремительно отпрянул назад, под прикрытие пистолета, как по волшебству появившегося в руке Попрыгунчика Униаца, которому на этот раз уже ничто не помешало показать, насколько быстро он может вытащить оружие.
– Назад, умники! – рявкнул Попрыгунчик, и оба детектива невольно сразу притормозили.
Оба политических деятеля, возглавлявшие популистское движение, пошли дальше – они отодвинулись к самым стенам комнаты.
– Исполняйте свой долг, – дрожащим голосом произнес министр. – Я приказываю вам арестовать этих людей.
– Не заставляйте хорошего человека идти на самоубийство, – отозвался Святой. – Никто не пострадает, если вы в ближайшие несколько минут будете соблюдать спокойствие. Арестовывают-то меня, и я не хочу лишаться этого удовольствия. Кульминацией предстоящего судебного процесса будет чтение прокурором выдержек из этой книги, и я хочу порепетировать.
Быстро перелистав страницы, он нашел нужное место.
– Вот, например, для затравки. Очевидно, это имеет отношение к тем причинам государственной важности, которые упомянул Лео: "Пятнадцатого мая я вновь обедал с Фарвиллом, тогдашним государственным секретарем по военным делам. Он был склонен согласиться со мной, что инцидент в О-ла-Шапель может потенциально усилить трения между Францией и Германией. Когда же я увеличил первоначально предложенную мной сумму до пятидесяти тысяч фунтов, он согласился поставить перед кабинетом министров вопрос..."
– Прекратите! – взвизгнул Лео. – Это ложь!
Святой закрыл книгу и улыбнулся.
– Я бы не стал разыгрывать такую мелодраму, – небрежно произнес он. – Но это, конечно, шутка. Как я вижу, дело зашло слишком далеко.
Последовала долгая пауза, которую нарушил лорд Айвелдон.
– Конечно же, – надтреснутым голосом сказал он. – Шутка.
