– Да на хрен она нужна, твоя закуска? – заметно повеселевшим голосом откликнулся Веригин. – Она, сволочь, градус крадет.
– Ну, это дело вкуса, – сказал Юрий, и тут наверху отчетливо хлопнула открывшаяся форточка.
Веригин присел, как бывалый вояка, невзначай угодивший под минометный обстрел. Юрий досадливо крякнул: за разговором он напрочь позабыл о мадам Веригиной, которая бдительно наблюдала за ходом их беседы из-за занавески. Пока мужчины мирно толковали на морозе, это ее устраивало, но, как только их потянуло в тепло, к накрытому столу и ломящемуся от припасов холодильнику, она решила вмешаться. В самом деле, разве могла Людмила Веригина позволить, чтобы ее беспутный муженек, вместо того чтобы мучиться от раскаяния и потихонечку трезветь среди сугробов, до утра пьянствовал в хорошей компании, не слыша ни единого упрека в свой адрес? Конечно же, допустить такое безобразие Людмила Веригина не могла, и вслед за стуком распахнувшейся форточки в морозной тишине прозвучал ее голос, в котором отчетливо звенела сталь приказа:
– Веригин, домой!
Серега вздохнул.
– Ну вот, – сказал он, – называется, посидели. Говорят, как Новый год встретишь, так его и проведешь. Она же меня теперь до утра пилить будет, а значит, и весь будущий год тоже... Это же удавиться можно! Вот возьму и не пойду. Поглядим, что она тогда запоет. Лопнет, небось, от злости-то. Прикинь, лаяться охота, а не с кем... Вот горе-то!
– Домой, я сказала! – прозвучал повторный приказ.
Веригин еще раз вздохнул, привычно ссутулился, вяло пожал протянутую Юрием руку и поплелся к своему подъезду, на ходу половчее пристраивая под мышкой многострадальную елку.
– С наступающим вас, Юрий Лексеич! – совсем другим, сахарно-медовым голосом добавила Людмила Веригина.
– Вас также, – старательно теребя кончик носа, чтобы не засмеяться, откликнулся Юрий.
Веригин вдруг застопорил ход и обернулся.
– А может, ко мне? – безнадежно предложил он. – Встретим, как говорится, в семейном кругу...
Его было очень легко понять, но роль буфера Юрию как-то не улыбалась. Милые бранятся – только тешатся, а тому дураку, который пытается их мирить, обычно достается с обеих сторон.
– Насчет адвоката не забудь, – напомнил он. – Позвони мне, ладно?
– Позвоню, – тоскливо ответил Веригин, – если жив буду. С наступающим, Юрик.
– С наступающим, – сказал Юрий.
– Я долго буду торчать в форточке, Веригин? – громко, на весь микрорайон, осведомилась Людмила. – У меня уже ангина, а через пять минут будет воспаление легких.
