А сегодня дежурил не один, а двое: один сидел на крыше дома, а другой на аэродроме ждал вас. Ну, и заметили, как из воды сначала показалась башня, а потом и сама подводная лодка.
Не прошло и десяти минут, как мы установили свои два пулемёта, которые были завезены ещё в начале войны, и стали наблюдать, что будет дальше. Фашисты не заставили себя долго ждать. Спустили две надувные резиновые лодки, сели с автоматами и направились к берегу. Как говорится, решили высадить десант и взять нас живьём в плен. Но не тут-то было!
Как только они подошли метров на пятьдесят к берегу, мы открыли огонь сразу из двух пулемётов. Что тут было! Несколько человек упали в воду. Шлюпки развернулись – и тягу. Мы, чтобы не тратить много патронов, перестали стрелять. Но зато с лодки открыли артиллерийский огонь. Через несколько минут запылали наши строения. Мало что успели спасти… Ну ничего, у нас здесь много плавника, к зиме построим новый дом, а пока поживём в палатках…
Когда Антонов вернулся на свою базу, ему сообщили, что лодка, которую он обнаружил, потоплена.
В воздухе уцелел – на земле разбился
В 1943 году вместе с командирами других кораблей я получил задание бомбить город Данциг. Мы вылетели.
Над землёй стояла тихая лунная ночь. Сверкали крупные осенние звёзды. В такую ночь хорошо бродить по земле, молча вдыхать свежий воздух, слушать родную далёкую песню…
Но вот мы подошли к линии фронта, и под нами открылось море бушующего огня. Такая резкая перемена картины всегда вызывала во мне новый приступ ненависти к зачинщикам войны, к варварам, нарушившим нашу красивую мирную жизнь, прервавшим песни, зажёгшим огни кровавого зарева. Я думал о своём экипаже – молодых механиках и стрелках. Какой весёлый, славный народ! Им бы работать, наслаждаться солнцем, познавать всю радость созидательной жизни. Но сейчас для них существует только одна радость – положить бомбы точно в цель, бреющим полётом пройти над вражьими колоннами и полить их свинцовым дождём: пожните, что посеяли!
Я отлично понимал те чувства, которые заставляли наших героев-лётчиков идти на таранящий удар: своей гибелью они избавляли любимый народ от врагов. Своей смертью они обрекали на смерть сотни фашистов, приближая час освобождения Отчизны. И перед этой великой целью они совершали последний шаг в жизни, вернее – последнее движение, без всякого колебания.
Все эти размышления быстро проносились в моей голове, пока я вёл машину к цели – городу Данцигу.
