Голова моя кружилась, ноги дрожали. Эта невероятная, точная до деталей реконструкция прошлого уничтожала время, разом перечеркивая последние пять лет. Мне казалось, что вот-вот войдет Эмилиано и заключит меня в объятия.
– Синьоре плохо? – участливо спросил рассыльный, видя, что я побледнела.
– Нет, спасибо. Все в порядке, – успокоила я его.
Молодой человек поклонился и вышел.
Я знала, что кое-что из белья и одежды осталось в «Гранд-Отеле», ведь Эмилиано снимал номер на целый год. Мы оставляли здесь наши вещи, потому что он терпеть не мог путешествовать с багажом. После его смерти я получила письмо от дирекции гостиницы, в котором меня просили разрешить отправку в Милан моих личных вещей. Но я так и не ответила на это письмо, не желая встречаться с прошлым, которое всеми силами старалась тогда забыть.
Я присела на кровать и только тут заметила на ночном столике золотую булавку для галстука. Это была обычная тонкая булавка с двумя выгравированными буквами ЭМ, в головку которой был вделан крохотный бриллиант.
Булавка принадлежала Эдисону Монтальдо, основателю издательского дома, отцу Эмилиано. Он подарил ее сыну, когда тот получил диплом, – инициалы у них совпадали.
«Поскупился», – шутил Эмилиано. Но в действительности он очень дорожил этой вещью, которой приписывал почти магическую силу, и не расставался с ней. Теперь она лежала на ночном столике, словно ждала, когда хозяин снова возьмет ее в руки.
У меня голова шла кругом. Я приехала в Римини для скучной профессиональной работы, а оказалась здесь пленницей прошлого.
Я подняла трубку и вызвала коммутатор.
– Соедините меня с директором, – попросила я.
Через несколько секунд в трубке раздался спокойный и уверенный голос:
– С приездом, синьорина Аризи. Я Джанни Стаммер. Чем могу быть полезен?
Я помнила его. Это был высокий мужчина, сицилиец, с несколько грубым лицом, но исполнительный и любезный.
Я коротко обрисовала ему ситуацию.
– А теперь мне хотелось бы, чтобы вы объяснили, в чем тут дело, – попросила я.
– Все эти годы номер оставался в вашем распоряжении, – пояснил он. – Узнав, что вы приезжаете, мы постарались приготовить его, как делали это всегда. Тут нет никакой тайны, поверьте мне, – добавил он.
– Вы хотите сказать, что за эти пять лет никто не занимал его? – недоверчиво проговорила я.
– Конечно. Счета оплачивались каждый месяц, и номер оставался в вашем распоряжении. Разве вы этого не знали? – поколебавшись, спросил Стаммер.
