К тому же аргументы у них убедительные. Судейское Семя задумчиво нахмурился:
– Не знаю. Может быть, вы подыщете мне что-нибудь на первое время?
Ну вот!
Ну вот!
Ну вот, племя Малоссенов еще с одним ребенком на руках! За что им моя моментальная и отчаянная благодарность:
– Вы что, не могли оставить его в покое? Пусть бы себе снял, что ему хочется, и убрался восвояси? Вы думаете, мне своих мало? Еще один лишний рот кормить? Или в нашей каморке вдруг стало слишком просторно? Так? Почему бы еще одного не подкинуть? Не считая Жюли, которая, может, нам еще тройню принесет!
Меня прорвало. Припустил вслед за Клеманом: прямо по колее его монолога. Тирада на целую главу, если бы Хадуш, как заведено, не прервал меня, вручив мне бутылку, со словами:
– Есть выход.
Потом добавил:
– Симон, иди за Шестьсу.
И, обращаясь ко мне:
– Шестьсу один уже не справляется. И нам не всегда удается ему подсобить. Ему нужен помощник.
***
Я подумал, что Судейское Семя загнется от страха при виде того, как слесарь огромной глыбой вваливается к нам в подвал. Скачок назад, в недавнее прошлое.
Опять пришлось приводить молокососа в чувство и заново распределять роли. Шестьсу приступил со своим дежурным вопросом:
– В столярном деле рубишь?
Судейское Семя беспомощно посмотрел на нас, но мы тоже ничем не могли ему помочь.
– Так, ладно. А в слесарном сечешь?
Грустное зрелище: смятение в глазах ребенка, которого с самого рождения готовили к устному экзамену в высшую административную школу!
– Отлично. В столярном деле – ноль, слесарь тоже никакой. Идем дальше. В электричестве разбираешься?
Как ни крути, а поле нашей неосведомленности всегда будет поражать своей необъятностью.
– Прекрасно…
Шестьсу взял у меня из рук бутылку и сказал:
– Я его беру.
И так как он уже собрался наверх продолжить свою партию в домино, кто-то спросил:
– А где он будет спать?
Шестьсу бросил, не оборачиваясь:
– В «Зебре». Подходящее место для бездомного оператора-любителя.
Черт возьми, Судейское Семя, бомжующее в одном из пустых помещений Бельвиля, в этом что-то есть! А если прибавить, что само это помещение – последний кинотеатр в квартале, то лучшего райского гнездышка Клеману, сыну Клемана, не найти.
Все, что я тебе тут рассказываю, это часы твоей предыстории. Составные части твоего личного дела, так сказать. Только бы в день ее доставки эта небольшая бандероль была должным образом оплачена! Кое-кто скажет, что я не должен говорить с тобой об этом, что ты еще слишком мал для распределения ролей, это дело старших… но, если верить доктору Френкелю, твоему персональному аисту, вопрос возраста один из наисложнейших:
