Сидра ушла, унеся с собой все надежды безболезненно выйти из сложной ситуации (вместе с дизайнерской сумочкой Эстеллы Маррон), а я, поддавшись отчаянию, больше не могла любезничать с мальчиком. Не волновало ни то, что он самый желанный холостяк Голливуда, ни то, что фактически спас меня, а лишь одно: через несколько часов моя жизнь разрушится.
– Клэр, ты не виновата, – успокаивал он, когда мы вместе спускались по лестнице.
– Еще как виновата, – мрачно твердила я. – Нельзя было так себя вести!
– Как «так»? – мягко переспросил актер. – Что ты не так сделала?
– Ты просто не понимаешь, – сокрушенно покачала головой я. – Сидра расскажет Маргарет, нашему главному редактору, и меня уволят, а потом эта тварь обзвонит таблоиды, и к завтрашнему УТ РУ весь мир узнает, что я с тобой сплю.
Мои щеки залил густой румянец.
– И что с того? – удивился Браннон.
– Моей репутации придет конец! – в отчаянии проговорила я. – Разве ты не знаешь, как работает сарафанное радио? Я навсегда останусь «той девушкой». Той, что спала с актером, у которого брала интервью. Никто никогда не будет воспринимать меня всерьез.
– Но ведь между нами ничего не было! – в полном замешательстве воскликнул Коул.
– Сейчас это уже неважно, – вздохнула я. – Пикантные подробности от Сидры де Симон – и сплетни не остановить. Правда это или нет, никого не интересует, сам прекрасно знаешь.
С минуту молодой человек изучал пол, а потом заглянул мне в глаза.
– Нельзя верить всему, что читаешь, – чуть слышно сказал он.
– Естественно, – раздраженно кивнула я, – но мне житья не будет после того, как история облетит все газеты.
– Да уж… Слушай, мне очень жаль. Я вовсе не хотел создавать тебе проблемы.
– Знаю и очень за все благодарна, – с чувством проговорила я, когда мы сошли на первый этаж. – Это ты меня прости, ты-то ни в чем не виноват! До сих пор не могу поверить, что эта мерзавка нас видела. Ситуация полностью вышла из-под контроля…
Мы молча спустились в подъезд, и, прежде чем я открыла тяжелую дверь, Коул взял меня за руку.
– Слушай, Клэр, – мягко начал он, – все наладится, вот увидишь.
Я сокрушенно покачала головой. Он хочет как лучше, но не знает, о чем говорит. Синие глаза прожигали насквозь, а их глубина напомнила безоблачное летнее небо.
– Ты чудесная девушка, настоящая красавица, не позволяй подонку вроде Тома унижать твое достоинство.
Повисла неловкая пауза.
– Спасибо! – хрипло прошептала я. Разумеется, этого было мало, просто у меня душа в пятки ушла.
