— Я завоевал доверие Скоглунда, — продолжал он шепотом. — Я не понимал его мотивов. Однажды он мне открыл, что собирает данные для исследования об опасностях, которым подвергается население из-за увеличения числа атомных станций. Сверхсекретное исследование, по его словам, ведет всемирная организация общественного здравоохранения. Он мне сказал, что работы уже далеко продвинулись во Франции и СССР и что добровольные информаторы во все возрастающем количестве сотрудничают с этой организацией.
— Я начинаю понимать, — сказал Коплан, чтобы дать раненому небольшую передышку. — Это могло казаться допустимым до того момента, когда вас пытались убить.
Фредрик кивнул:
— Поэтому я не посылал рапортов о тревоге... Я надеялся выяснить проблему собственными силами.
Коплан понял. Роль, которую Энгельбрект играл для Советов, вырисовывалась четко: он не поставлял им научные сведения — в этом они не нуждались, — а информировал о материалах, которые шведам приходилось закупать для своих станций за границей и которые русские могли им поставлять по более низким ценам. Торговое соперничество Восток — Запад. Так что инженер не должен был испытывать угрызений совести, удовлетворяя любопытство Ингвара Скоглунда.
— Вы передали Скоглунду план, который он у вас просил? — спросил Франсис.
— Документ — нет, — проговорил Фредрик. — Никогда. Я просто дал ему устные указания, позволяющие нарисовать набросок. При каждой встрече я сообщал ему новые детали.
— Возможно, вы сообщили все, в чем он нуждался? А после, так как вы становились ненужным...
— Как знать? — вздохнул Энгельбрект. — Теперь вам играть.
Коплан наклонился к нему.
— Я посоветовал вашей супруге покинуть Стокгольм, — заявил он тоном, полным заботы. — Ей может угрожать опасность, когда узнают, что вы не умерли.
Веки инженера поднялись.
— Правда, я об этом еще не думал... Да, она должна уехать. В Финляндию, например... У нас там родственники.
— Скажите ей это, — настаивал Франсис. — А вы что намерены делать, когда выйдете отсюда?
— Остаться. Они не будут повторять. А потом, полагаю, что за них возьмутся всерьез.
— Будьте спокойны...
С этими словами Коплан встал. Он хотел проститься с Фредриком, но дверь открылась, и вошел мужчина в белом халате. За ним следовал другой, в твидовом пальто, державший в пальцах фетровую шляпу.
Последней в палату вошла медсестра.
Врач обменялся одной или двумя фразами с сопровождавшим его штатским, потом обратился к раненому, тогда как другой посетитель посмотрел на Коплана острым взглядом.
