Ворвавшись внутрь, они увидели баронессу Аймариллу Кайдавар, сидевшую на полу и сжимавшую в объятиях бездыханное тело своего сына Гейта. На груди мальчика расплывалось кровавое пятно, а баронесса сжимала в кулаке длинный острый кинжал.
Гензо сразу все понял.
— Госпожа, — хищно оскалился он, — вы лишили меня и моих воинов возможности насладиться этим прелестным мальчиком. Тем хуже для вас. Вам придется отработать за двоих.
Баронесса подняла на зиганьеров полные слез глаза:
— Не дождетесь, грязные псы!
И Аймарилла Кайдавар вонзила себе в горло кинжал, с которого еще капала свежая кровь ее сына.
Гельн поморщился:
— Стерва! Она сама убила себя. Нет ей прощения. Ее душа будет гореть в очистительном пламени Нижнего Мира десять тысяч лет.
Гензо тем временем оглядел богатое убранство покоев и обнял Ластьена:
— Смотри, мой нежный, как тут красиво. Мы поселимся здесь. Будем есть с золотых блюд, пить из серебряных кубков и любить друг друга на этой огромной мягкой кровати.
— Ты самый храбрый и самый красивый из всех людей на свете! — воскликнул Ластьен. — Только прикажи поскорее убрать отсюда эту падаль, а то кровь испачкает ковры.
— Убрать! — бросил Гензо воинам.
Те послушно исполнили приказ, выбросив в окно трупы баронессы и ее сына…
…Всего этого Найя не знала. Но вид лежащих у ее ног тел стал той последней каплей, которая переполнила мятущийся разум девушки. Спасительная вуаль безумия опустилась на ее голову.
Найя бросилась бежать так стремительно, что ее вряд ли смог бы догнать даже всадник. Она проскочила через ворота замка и понеслась по дороге, ведущей к городу. Она совершенно не понимала, что делает. Ею руководил древний животный инстинкт: бежать прочь из страшного места, бежать без оглядки, бежать, не разбирая дороги.
Найя не заметила, как Кайл Вайнар, защищавший ее до последнего вздоха, пал, пронзенный стрелами, которые выпустили зиганьеры со стен замка. Она не думала о том, что в темноте может оступиться и упасть. Она вообще утратила способность думать. Наверное, именно поэтому ее ноги сами выбирали нужную дорогу.
Не пробежав и трети расстояния до города, Найя увидела, что многие дома пылают. В ярком свете пожара были видны метавшиеся по улицам фигурки людей и всадников. Не рассудком, а лишь инстинктом девушка поняла: в городе появляться нельзя. Поэтому она побежала прямо через кусты к берегу моря. Отсюда не видно было ни горящего города, ни замка. Но и здесь Найя не чувствовала себя в безопасности. Поэтому она продолжала бежать по кромке воды все дальше и дальше, все быстрее и быстрее.
