В мире и на самом деле все разладилось, всё больше людей поддавались искушению послать всех и всё к черту. Но, с другой стороны, столь же многие сейчас стремились встряхнуться и привести свою душу в порядок, по принципу, в соответствии с которым вы прибираетесь в доме перед приходом уборщицы. Появление элмеров заставило увидеть, что жить в мире и сотрудничестве гораздо лучше, чем драться, тянуть одеяло на себя и перекладывать рутину на других. Именно для этого они, может быть, и были посланы.
Вскоре они исчезли. Стоило Пэт Пойнтон подписать, или отметить, или принять Билет Лучших Пожеланий, как её элмер потерял бодрость, и к вечеру следующего дня, хотя и успев довести до конца почти бесконечный список дел, которые Пэт уже и не надеялась переделать, он стал заметно медлить. Он всё улыбался, кивал головой, как слабоумный старик, да к тому же начал ронять инструменты и наталкиваться на стены. Наконец Пэт, вовсе не желая видеть, как он растает у неё на глазах, считая, что она попросту не обязана за этим наблюдать, объяснила (понятными словами, как втолковывают подросткам, остающимся дома с малыми детьми, и недавно нанятой прислуге, приехавшей невесть откуда и неважно знающей английский), что ей нужно будет выйти ненадолго, но она скоро вернется. Выехав из города, она так и доехала не останавливаясь за пару часов до озера Мичиган.
Оглядывая озеро и гряды дюн, она поняла, что стоит именно там, где они раз были с Ллойдом, но он не первый обманщик в этом мире, а лишь последний в ряду, сколь длинном, столь и печальном. Болваны. Да и она сама тоже была невероятной дурой.
Вдали, на склоне горы, спускающейся к серебристой воде, она различила темные ели. Вот туда он собирался или грозил уйти. Ллойд был одним из истцов в успешной тяжбе против компании, каждый сотрудник которой рано или поздно зарабатывал профессиональное нервное расстройство. Его оно тоже задело (не слишком сильно, насколько могла судить Пэт, но достаточно, чтобы он оставался до конца процесса с группой, требовавшей повышения компенсации). И добился-таки: хоть его и уволили, но он стал владельцем классического “Камаро” и двадцати акров горного леса. И получил массу времени на раздумья.
“Верни их, ублюдок”, - подумала Пэт, в то же время обвиняя во всем себя: так поступать она не должна была ни в коем случае, следовало предпринять что-то другое, она слишком сильно любила своих детей, а может быть, недостаточно сильно.
