Пропали. Пропали пропали пропали. Мир потемнел, и тротуар ринулся ей в лицо. Она стояла на коленях, не понимая, мутило её или она теряла сознание.
Потом поднялась на ноги. Как это тяжелое, как молоток, оружие очутилось в её руке? Пэт направилась обратно к дому, положила револьвер в подвергшийся насилию столик, и наклонилась, чтобы собрать рассыпавшийся телефон, который жалобно, но упрямо хныкал.
Звонить в полицию нельзя; Ллойд предупреждал, тихо, едва слышно, пронзая её взглядом, - он всегда так говорил, желая, чтобы сказанное звучало неумолимой угрозой - что, если она посмеет впутать полицию в его семейные дела, он поубивает всех. Пэт до конца не верила этим словам, да и вообще ему не верила, но он так сказал. Она вообще не верила его увлечению христианским возвратом в лоно природы. Вряд ли он повезет детей в горы - жить в избушке охотой на лосей, как угрожал или обещал. Скорее всего, дальше дома свекрови они не уедут.
Пожалуйста, Господи, сделай так.
Улыбающийся элмер все время маячил поблизости - случайный гость, свидетель семейных сцен, ~ а она хлопала дверьми, бегая по комнатам, надевала и вновь снимала пальто, сидела в рыданиях у кухонного стола, не в силах разыскать радиотелефон. Наконец откопав его, она позвонила своей матери и, захлебываясь в слезах, обо всем ей рассказала. Потом - сердце тяжело бухало - она позвонила ему. А ведь с элмерами не знаешь (Пэт думала об этом, ожидая, когда же закончится длинная запись радостного голоса свекрови на автоответчике), как себя вести: или вам не пристало показывать перед ними свои чувства, как перед слугами; или же это не зазорно, как перед домашними животными. Вопрос праздный: ей больше нечего скрывать.
После сигнала автоответчик начал записывать ее молчание. Пэт дала отбой, так и не сказав ни слова.
Ближе к вечеру она, наконец, села в машину и проехала через город в район Мишивака. Окна в доме свекрови темные, машины в гараже нет. Пэт наблюдала долго, пока совсем не стемнело, потом вернулась домой. Повсюду, в каждом доме должны были работать элмеры, - стричь газоны, стучать молотками, толкать коляски с детьми. Но она не увидела ни одного.
Ее собственный был там, где она его оставила. Окна мерцали, будто покрытые серебряной пленкой.
- Что? - спросила она его. - Ты хочешь что-то сделать?
Элмер слегка качнулся в готовности и выпятил грудь, продолжая улыбаться.
- Верни моих детей, - сказала она. - Иди найди их и приведи обратно.
