Геннадий никак не мог свыкнуться с мыслью, что под днищем их судна такая гигантская толща воды - семнадцать с половиной кругов стадиона имени Кирова, четырнадцать останкинских телебашен! Подолгу он стоял, опершись на планшир, глядя, как из темноты в прозрачные слои выплывают акулы. Эти мерзкие твари постоянно кружили вокруг судна и испарялись только тогда, когда появлялись быстроглазые, иронически улыбающиеся дельфины-афалины.
- Почему же все-таки целая стая акул боится одного-единственного дельфина?-спрашивал Гена своего непосредственного руководителя доктора биологических наук Верестищева.
- Дельфин отважен, а акула трус,- отвечал Самсон Александрович.- Акула, Гена, это своего рода морской фашист.
- Вы думаете, что фашизм труслив? - пытливо спрашивал мальчик.- Но ведь он всегда нападает первым…
- Это сложная проблема, Гена, очень сложная,- задумчиво говорил Верестищев,- Всегда ли смел тот, кто нападает первым?
Препарируя моллюсков и глубоководных рыб, ученый и лаборант часто вели содержательные беседы, которые иной раз соскальзывали к философской плоскости.
- Вы знаете, Гена,-сказал как-то Верестищев,- как индонезийские рыбаки мстят акулам, когда от их зубов погибает человек? Они вылавливают хищника, разжимают ему челюсти, засовывают ему в желудок живого морского ежа и выпускают в море. Акула обречена на долгие нестерпимые муки.
- Б-р-р…- содрогнулся Геннадий.- Все-таки это слишком жестоко по отношению к бессмысленной твари…
- Акулы кажутся этим рыбакам не животными, а враждебным племенем.
- Тем более это жестоко! - воскликнул Геннадий. - Рубанули бы гадину - и дело с концом!
- Это очень сложная этическая проблема,- задумчиво сказал Верестищев.- Вы мыслите, Геннадий, не по возрасту серьезно. Давайте-ка займемся чем-нибудь попроще. Вот перед нами медуза…
Они погрузились пинцетами в довольно-таки неаппетитное желе распластанной медузы.
- Знаете ли вы, Гена, что акустический аппарат медузы угадывает приближение шторма больше чем за сутки? - спросил Верестищев.
- А нельзя ли сделать такой прибор, как этот аппарат у медузы-полюбопытствовал Гена.
- Вы меня поражаете, Геннадий- воскликнул Верестищев.- Как раз над этой проблемой работает один отдел в нашем институте. Вам надо быть ученым, мой мальчик!
Однажды, проснувшись, Геннадий очень удивился, не увидев на палубе расчерченного жалюзи солнечного коврика Тусклый серый свет еле-еле освещал каюту. Иллюминатор, казалось, был задраен брезентом.
