– Вам не надо сообщать мне ничего, о чем вам не хочется говорить.
Миссис Андервуд уселась в кресло и вполне естественно сказала:
– Ну что ж, если вам необходимо это знать, то я отправила его по почте. Вот что сильно перепугало меня.
– Вы отправили по почте письмо, обрывок которого очутился у вас в спальне на полу?
– Ну, да. И это больше всего напугало меня.
– Боже мой! – заметила мисс Сильвер. – Вы написали и отправили письмо, а позднее вы нашли обрывок этого письма у себя под окном.
– Все верно.
– Вы сами бросили письмо или вы поручили это горничной?
– Нет. Я лично бросила его, своей собственной рукой.
– Письмо вы написали в одном экземпляре?
Миссис Андервуд качнула головой.
– Это самое большее, что я способна написать за один раз.
Мисс Сильвер нахмурилась. Через секунду она сказала:
– Ваше письмо стало ответом на письмо того, кто шантажирует или шантажировал вас. Вы не знаете, кто может им быть?
Она отрицательно замотала головой и крашеные светлые кудряшки смешно встрепенулись, а щеки снова побагровели.
– Не имею ни малейшего представления. Никого не могу назвать даже предположительно. Мне указали адрес, я направилась туда, а это буквально на другом конце Лондона, тем не менее я поехала. Когда я добралась туда, то оказалось, что по этому адресу располагается табачный магазинчик, где мне объяснили, что многие клиенты заходят за письмами к ним, а также дали понять, что это все ради несчастных, потерявших жилье после бомбежек, хотя я не поверила ни единому их слову. Больше мне ничего там не сообщили. Я бросила письмо в почтовый ящик в конце улицы и уехала.
– Вы бросили письмо на другой стороне Лондона?
Миссис Андервуд утвердительно кивнула.
– Да. Поэтому я так испугалась. Как письмо могло вернуться обратно в дом Ванделера и как могла Айви Лорд заполучить обрывок этого письма, чтобы подбросить его ко мне в комнату? Ведь это она и должна была сделать. Понимаете, если она подбросила обрывок письма, гуляя во сне, то, значит, лицо, к которому я писала, живет в одной из квартир дома Ванделера. Разве это не ужасно, я просто не знаю, что делать. Всякий раз, когда я думаю об этом, у меня едва не начинается сердечный приступ, но я не могу не думать об этом. Но, если бродила во сне не она, тогда еще хуже, не так ли? В таком случае она делится секретами с каким-то негодяем, кто бы он ни был. Кроме всего прочего, в этом есть что-то ненормальное, ну, какой смысл в том, чтобы подбрасывать таким образом обрывок письма? Как будто она из кожи вон лезет, чтобы навлечь на себя беду, и кому это выгодно, никому. А после того, как я две ночи подряд не смогла сомкнуть глаз, я вспомнила, как Маргарет рассказывала о вас, я взяла у нее адрес и пришла к вам. Вот вся правда.
