Направляясь к Иваносу, я пытался угадать: с кем же я встречусь на этот раз? Вовсе не бессмысленное занятие, потому что на самом деле Иваносов было много, и все они – от своего в доску парня, с которым одно удовольствие посидеть за хорошо накрытым столом, не ограничивая себя в количестве принимаемого пойла, до холодного и надменного чиновника в погонах, который и смотрит не на собеседника, а куда-то в сторону, и разговаривает одним только уголком рта, выцеживая слова по одному с долгими паузами, чтобы партнер успел прочувствовать, какой великой ценностью обладает каждый звук, прозвучавший из генеральских уст, – все эти Иваносы (а их между этими двумя полюсами умещалось немалое количество) как-то ухитрялись сожительствовать в одном теле.
Впрочем, и тело это выглядело каждый раз по-иному, я имею в виду прежде всего лицо; Иванос обладал не очень распространенной способностью делать свое лицо (ничуть не прибегая к гриму и очень редко – к маскам) совершенно неузнаваемым даже для людей, знакомых с генералом еще с кадетских времен и встречающихся с ним чуть ли не повседневно. Не знаю уж, как это у него получалось, однажды я попробовал спросить – в ответ он только пожал плечами и проговорил неопределенно: «Да я и сам не знаю, настраиваюсь, что ли, вхожу, как говорится, в образ, оно как-то само собой и получается». Я тогда подумал, что в нем погиб большой артист, хотя, возможно, и не погиб, как знать?
Так что перед каждой очередной встречей с ним вовсе не лишним было угадать, каким же он окажется на этот раз, и соответственно настроить самого себя, иначе никакого прока от встречи не будет. Тут можно было полагаться только на собственную интуицию, к которой я сейчас и пытался прислушаться, чтобы правильно расшифровать ее не всегда четкие сигналы.
Похоже, что мне удалось угадать верно. Это я понял, когда переступил порог генеральского кабинета. Сегодня это был, кажется, один из средних Иваносов, вполне узнаваемый, не очень веселый, но и не так чтобы надутый, не то чтобы свойский, но и не совсем забывший еще, что чуть ли не вчера мы с ним проводили совместную операцию на Уларе, не к ночи будь помянута; не совсем забывший – но и не то чтобы стремящийся об этом вспоминать. Короче, я увидел Иваноса делового, не обрадованного каким-либо успехом, но и не огорченного поражением, спокойно-занятого, как бывает при разработке операции, когда все происходит еще лишь в компьютере, а не в натуре. Увидел и подумал: «Не ко времени».
