Все, что происходило в течение нескольких последующих минут, казалось мне сном. Я слышал раздраженный голос Джерико, уговаривавшего Энжелу, Никки и Солтера вернуться к машинам, смутно видел, как, поспешно обойдя меня, в сарай протиснулся Брэдшо.
— Там Линда, — взяв Майка за руку, сказал Джерико.
Парень попытался высвободиться, но Джерико удержал его:
— Майк, она мертва.
— Боже!
— Ее повесили. Теперь ей уже ничем не помочь. Пусть полиция…
— Ублюдки! — закричал Майк, вырвался из рук Джерико и кинулся в сарай.
Увидев болтавшуюся в петле Линду, Майк закричал. Голова девушки свесилась набок, лицо ее было почти черного цвета, глаза — навыкате. Не дай бог увидеть нечто подобное снова! На Линде был синий пиджак, о котором говорил Тейер.
Я совсем забыл об Оррине Тейере. А он стоял в дверном проеме и повторял: «О нет! Это не я!»
Майк прислонился к стене сарая, закрыл лицо руками и зарыдал.
— В кармане пиджака записка, — услышал я голос О'Брайена.
Полицейский подошел к висевшей в петле девушке и достал из нагрудного кармашка пиджака клочок желтой бумаги.
— «Дорогой Майк, — начал он читать монотонным голосом, — мы с тобой уже не увидимся. Не могу объяснить, почему я превратилась в животное. После этого я не хочу жить. Прости меня. Линда».
— Она не могла этого написать! Не могла! — закричал Майк.
— Взгляни, — сказал ему О'Брайен и протянул желтый клочок бумаги Майку. — Это ее почерк?
Майк, широко раскрыв глаза, уставился на записку.
— Возможно, — сказал он. — Точно не знаю. Здесь же сплошные каракули.
— Как она это сделала — понятно, — произнес Брэдшо. — Встала на ящик, а затем выбила его из-под ног. Джерико, этой веревкой вас связывали?
— Да, — подтвердил Джерико. — Взгляните на балку. Видите, там затянут узел? Им были связаны мои руки. Она не потрудилась его развязать.
— Черт возьми, Джерико! — воскликнул Майк. — Это сделали они! Линда не оставляла записки. Не могла она ее написать! Не могла!
