Сев в машину, Марк развернулся и погнал к полицейскому участку. Обвинение в аморальном поведении? Кто его выдвинул? В скольких домах побывал Телицки, распространяя эту гнусную ложь?
В дежурную часть он влетел, кипя от ярости. Но застал там лишь молодого патрульного Маккарти. Он сказал Марку, что у лейтенанта Хогана выходной и тот уехал к родственникам, а Телицки “на задании” и связаться с ним невозможно.
Марк вернулся к машине и поехал домой. Все дела откладывались до утра.
В начале девятого Марк вошел в кабинет Хогана. Лейтенант поднял голову, его лицо осунулось от усталости.
— Доброе утро, мистер Свенсон.
— Мне необходимо поговорить с вами.
— Если только вы хотите дать показания, — ответил Хоган. — Мы сейчас заняты по горло.
— Какие показания? — переспросил Марк. Он приехал в участок прямо из дома.
На лице Хогана отразилось удивление.
— Вы хотите сказать, что ничего не знаете?
— А что, собственно, произошло?
— Наверное, вы единственный во всем округе, — покачал головой Хоган. — Ночью кто-то убил Бредли Коннорса. Застрелил его прямо между глаз.
— Что?!
— Эвери Хэтч нашел его примерно в три часа ночи, без признаков жизни.
Марк ошеломленно смотрел на Хогана.
Открылась дверь, и в кабинет вошел Телицки. Бросив на Марка короткий, подозрительный взгляд, он проследовал к столу и положил перед лейтенантом заполненный бланк.
— Как я и думал, у Винтерс есть пистолет тридцать второго калибра. Мы выдали ей разрешение около года назад.
Хоган вздохнул.
— Надо проверить, где он сейчас.
Марк не верил своим ушам.
— Вы предполагаете, что Аннабелль Винтерс застрелила Коннорса?
— Мы не нашли пистолета на месте преступления, — ответил Хоган. — Но доктор Паттон передал нам пулю. Стреляли из пистолета тридцать второго калибра. Телицки выясняет, кто из жителей Рок-Сити имеет разрешение на хранение пистолета такого типа. Одно из них получила мисс Винтерс.
— И только она? — спросил Марк.
— В городе порядка двадцати пистолетов этого калибра, — ответил Телицки.
— И вы собираетесь проверить всех владельцев?
— Зачем? — удивился Телицки. — Коннорс публично обвинил ее в безнравственности. На лужке перед ее домом вчера зажгли крест. Она наверняка ненавидела Коннорса. Мы не будем беспокоить десятки людей, если, скорее всего, виновата именно она. О них мы подумаем, когда она докажет свою невиновность. И, держу пари, у нее ничего не получится.
Впервые в жизни Марк почувствовал себя глубоким стариком. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Он пришел жаловаться на Телицки. Теперь стало ясно, что это бесполезно. Жаловаться надо выше. Тут он ничего бы не добился.
