– Жители Пуэблы, – вмешался снова тот же голос, – готовы скорее погибнуть под руинами, чем сдаться.
Ортегу не смутило это замечание, он продолжал говорить с сознанием своего долга:
– Все вооружение, служившее защите города, подлежит уничтожению, чтобы враг не мог им воспользоваться. Это жертва во имя родины… Командир артиллерии даст приказ взорвать все орудия. Генералы, командующие дивизиями и отрядами, распустят войска. Солдаты, доблестно и самоотверженно защищавшие город ценою стольких страданий, должны знать, что эта необходимая мера не освобождает их от обязанности защищать родную землю. Главнокомандующий верит, что солдаты предстанут перед верховным правительством и впредь будут защищать честь мексиканского знамени. Он дает солдатам полную свободу и не считает их военнопленными. Генералы, высшие офицеры, офицеры и солдаты должны гордиться защитой города, причина сдачи которого – полное отсутствие провианта и боеприпасов. В половине шестого будет объявлена капитуляция. Генералы и офицеры соберутся на соборной площади и во дворце правительства и сдадутся в плен. Главнокомандующий не станет просить никаких гарантий для военнопленных. Каждый волен сам принять решение, которое посчитает наиболее соответствующим его обязательствам перед страной. Я все сказал. Жду мнения собравшихся.
В толпе послышался ропот. Этим людям, сражавшимся за родину с безграничной храбростью, было невыносимо слышать о поражении. Каждый понимал, что следовало дать согласие, но слова застревали в горле. Присутствующие не решались смотреть друг на друга, и никто не хотел говорить первым.
Ортега ждал, скрестив руки на груди.
Бледный, не похожий на себя Эчегаре сделал шаг вперед. Он обнажил шпагу, сломал ее о колено и бросил обломки под ноги главнокомандующему.
Но в этот миг из толпы офицеров вырвалась девушка. Ее волосы рассьшались по плечам. Она наклонилась, подобрала обломки шпаги и воскликнула:
– Если мужчины – трусы, честь родины спасет женщина!
– Долора Перес!
Все разом произнесли имя доньи Альферес.
– Республика, – сказал Ортега, – не забудет услуг, оказанных ею. Все присутствующие здесь знают, с какой смелостью и энергией дочь Бартоломео Переса защищала святое дело свободы. Но ни ей, ни другим мы не позволим произносить слово «трусость». Мы все исполняли и будем исполнять свой долг…
– За счет врагов! Храбрые солдаты, присягнувшие знамени на верность, станут военнопленными, заживут без забот и опасностей. Мне кажется, предать страну – слишком дорогая цена своего спокойствия и жизни.
