Глава 3
Что поставлено на карту
– Как только вся остальная твоя компания угомонится, приходи в кабинет Илмеррана, – произнес Лерметт с отсутствующим видом: мысли его были явно уже заняты чемто другим – вероятно, тем самым, о чем он собирался совещаться с другом и наставником спустя самое недолгое время.
– А как я его найду? – поинтересовался Арьен.
– Алани тебя проводит, – кивнул Лерметт в сторону вытянувшегося наизготовку русоволосого пажа.
Эннеари вытаращил глаза.
– Алани?! – переспросил он и неожиданно расхохотался.
Лерметт несколько мгновений непонимающе взирал на него, затем сообразил и тоже разразился хохотом.
– Алани! – повторил он, не в силах справиться со смехом.
– И что тут смешного? – вопросительно приподнял бровь паж. Эннеари понравилось, как он спросил: совершенно без обиды. Он просто и спокойно осведомился.
– Ну да, ты же не знаешь поэльфийски, – с трудом промолвил король, утирая слезы смеха. – А я раньше не соотносил както. «Алани» на эльфийском означает «подарок на память»… только не всякий подарок, а… как бы это лучше сказать… с намеком, что ли…
– Пожалуй, точнее всего, – с невозмутимостью, стоившей ему огромного труда, заявил Арьен, – это слово переводится как «тот еще подарочек».
– Что ж, – задумчиво произнес Алани, – помоему, термин соответствует именуемому им объекту удовлетворительно.
Король и эльф переглянулись и вновь грянули хохотом.
Угомонить остальную компанию особого труда не составило. Всетаки день выдался на диво разнообразный. Найлисс – город удивительный, и полюбоваться на него стоило. Даже если бы никто и не хотел разглядывать всевозможные чудеса и диковинки, на то есть Лоайре. Арьен сильно подозревал, что этот помешанный способен и мертвого уговорить подняться и пойти взглянуть на прелести здешнего зодчества – что уж говорить о живых! Живые весь день провели в блужданиях по городу, и теперь едва держались на ногах: всетаки нет у эльфов привычки расхаживать по мостовой. Вот и славно. Никакой надобности нет за ними приглядывать. Навряд ли хоть ктонибудь способен на большее, чем поужинать, умыться и с блаженным стоном рухнуть в постель. Разве что этот ктонибудь догадается заняться самоисцелением и снять усталость… да нет, опятьтаки навряд ли. Никто сейчас не в состоянии подумать о себе. Головы у всех заняты балконными и оконными решетками, резными карнизами, крестовыми сводами, шпилями, куполами, башенными зубцами и прочей восхитительной дребеденью. Вот даже и неугомонная троица – Аркье, Ниест и Лэккеан – и те зевают и спотыкаются. Достаточно разогнать после ужина всех по комнатам, и можно быть совершенно спокойным: до утра ни один из своей комнаты не выйдет.
