Он на мгновение примолк, переводя дыхание.
– А сейчас нашествие повторится – в таком жутком виде, что тогдашний завоеватель от ужаса взвоет в своей могиле. Все эти века степь воевала с нами почти понарошку, традиции ради. Через двадцать лет дело пойдет всерьез. Жизнь – это ведь очень даже всерьез, правда? Вся степь, вся до последнего человека, Арьен, до последнего младенца… и я даже думать не хочу, что останется от Восьми Королевств. В любом случае того, что останется, хватит ненадолго.
– Почему? – сдавленно спросил Эннеари.
– Да потому, что скотоводы не умеют пахать! Эта земля, если за ней не ухаживать, не даст ничего. Разве что Сулан с его лугами, да и то едва ли. Это ведь не дикие луга. Но даже если степняки вдруг научатся работать на земле… это всего лишь отсрочка. – Лицо Лерметта было исполнено мрачной решимости, словно он сам был степняком, которому предстояло разобраться в устройстве плуга. – Когда степь окончательно станет пустыней – по вашим понятиям, довольно скоро – река не удержит ее. Тем более с такими гореземледельцами… никак не удержит.
– Аа! – выдохнул Эннеари.
– Начинаешь понимать? – горько усмехнулся Лерметт. – Уйти от пустыни не удалось, она настигает… а за горами такая благодатная земля, которой все нипочем. Совсем рядом, рукой подать – только перейти через перевал, и вот она! Эльфов там не так уж и много, да вдобавок они заелись, эти стервецы остроухие – а здесь детишки с голоду пухнут. Продолжать?
Эннеари стиснул зубы.
– Ни у кого нет выхода, – резко подытожил Лерметт. – Только у степи его нет почти сейчас, у нас – завтра, а у вас – послезавтра. Время, Арьен, время! Всего да ничего, считанные месяцы – если сейчас не начать, так и будет. А я не хочу видеть под конец жизни, как Найлисс заполыхает оттого, что тысячам тысяч людей нечего есть! И умирать, зная, что пепел Долины эльфов осыплется на мою могилу, тоже не желаю.
– Ты знаешь выход? – осведомился Эннеари.
– Да, – коротко ответил Лерметт.
Он снова до хруста заломил пальцы.
– Если очень повезет, можно успеть. Ты мне для этого и нужен. Без вашей помощи ничего не выйдет. Хорошо хоть, ты и сам все понимаешь – ни просить, ни молить не надо. А ведь мне еще такую уйму народу уламывать придется. Умолять их сделать то, что им самим нужно до зарезу – в голове не укладывается!
Лерметт обратил на Эннеари тихий серьезный взгляд.
– Знаешь, – молвил он, – ты мне очень нужен. Я никогда прежде смерти не боялся, не боюсь и сейчас. Но я боюсь умереть раньше, чем успею сделать все, что нужно. По крайности, ты присмотришь, если я…
