Максим сложил рыбу в котелок с герметичной крышкой и клапаном. Повесил над костром. Можно было продолжить знакомство.
– Где твои родители?
– Отец погиб, скорее всего… Мама болеет. Она сейчас дома. Лежит и не поднимается… Правда, дом сгорел.
– Что с ней?
– Говорит, душа умерла. А я думаю, нахваталась она радиации…
– Ты говоришь, как взрослый.
– Я уже два года читаю взрослые книги…
Когда рыба была готова, Максим разлил бульон пополам и положил на лист бумаги кусок для Антона.
– Жаль, нет хлеба! – посетовал Максим.
– Все равно вкусно!
Антон жадно съел половину, запивая отваром, и вдруг остановился.
– Что случилось? Живот заболел? – обеспокоено спросил Максим.
– Маме нужно оставить… Может, поест…
– Ешь! Для твоей мамы еще осталось в котелке…
Максим изменил маршрут, чтобы путь пролегал через военный городок. У панельного пятиэтажного дома, с пустыми глазницами окон и следами пожара, Антон остановился:
– Мне сюда!
– Завтра утром приду! Не ходи далеко…
Воспоминания Максима были прерваны шумной толпой. Они вошли в зал, громко разговаривая. Несколько важных пожилых и свита из молодежи. Один из важных, оглядел зал, увидел Максима и направился к нему.
– Вы отец Антона? – спросил он по-английски.
– Да. С кем имею…– начал Максим после включения синхронного переводчика на телескрине, хотя узнал начальника Антона.
– Роберт Рабкин, начальник Департамента Защиты Информации. Рад познакомиться, если бы не этот крайне огорчительный повод. Нелепая случайность! Редчайшее стечение обстоятельств, часть из которых нам еще предстоит выяснить. Вы увидите Антона, после того как мы с ним побеседуем… Но сначала операция… Знаем, где вы остановились, и сообщим…
– Мы хотим его увидеть сейчас!
– Ну конечно! Лифт прибывает через пять минут.
Пять минут тянулись, как час, наверное. Время остановилось. Каждая секунда вмещала столько событий, текущих через сознание Максима. Он поймал себя на том, что считает шаги проходящих мимо служащих космолифта, встречающих и будущих пассажиров.
Наконец, все устремились из зала ожидания на площадку лифта,и попали в загон, или балкон, отделенный от площадки невысоким барьером и возвышающийся над площадкой на метр или чуть больше.
Неожиданно дверь разъехалась в обе стороны. Люди в скафандрах выкатили сооружение, напоминающее саркофаг с прозрачной крышкой. Максим его уже видел на экране в репортажах. Фигура Антона едва просматривалась через крышку. Он был уже без скафандра, на лбу белела повязка.
