Кирах словно не замечал толстухи. Он подошел прямо к изголовью Маранаса с невозмутимостью капитана корабля, попавшего в звездный шторм. И дал знак Афикит приблизиться. Как только сиракузянка, преследуемая разгневанной матерью, склонилась над Маранасом, тот нашел в себе силы приподняться и повернуть белое лицо в ее сторону. Его обескровленные губы приоткрылись.
– Двой… Двойная Шкура…
Голос его был едва слышным хрипом. Любой сквозняк мог загасить хрупкое пламя его жизни.
– Он… он мне сказал… ты… искать третьего… наставника… махди Секорама… абсу… рата… Он не… Он не…
Черты его вдруг разгладились, глаза закатились, и голова тяжело упала на подушку. Последняя спазма сотрясла тело и конечности, и он застыл. Толстуха издала вопль, бросилась к скамье и рухнула на безжизненное тело.
Кирах схватил Афикит за руку и оттащил в сторону.
– Дама годаппи, тебе нельзя оставаться здесь ни минуты! – тихо сказал он. – Панапия назовет тебя виновницей смерти сына.
– Почему? Разве…
– Знаю, ты даже пыталась спасти его. Но ты забываешь, что в Матане ты просто годаппи. Панапия считает, что сына убили годаппи. И по обычаю потребует мести – головы и крови первого или первой подвернувшейся годаппи! А значит, с этого мгновения ты в смертельной опасности. Больше ни один прудж не окажет тебе помощи. Даже я, дама годаппи! Я не могу идти против решения матери, лежащей на трупе своего сына. Таков наш закон. Если я хочу по-прежнему совершенствоваться в искусстве выживания, то должен уважать закон! Поговорка пруджей говорит: «Никогда не встречайся взглядом с матерью, оплакивающей сына, ибо вскоре твоей матери придется оплакивать тебя!»
– Чтобы жертва Маранаса не была напрасной, мне надо как можно быстрее покинуть Красную Точку, – возразила Афикит, растерявшись оттого, что прудж внезапно изменил свое отношение к ней. – А для этого, учитель Кирах Хитрец, мне еще раз нужна ваша помощь.
Она попыталась вложить в свой голос всю силу убеждения, но знала, что этого недостаточно, чтобы поколебать решение мальчишки, воспитанного в многовековых традициях. Он, в свою очередь, был жертвой травматизма, вытекающего из коллективного сознания.
– Твой единственный шанс – быстрота действия, – сказал он, не отвечая на вопрос. – Пока все пруджи не будут предупреждены, что прекрасная дама годаппи заблудилась в проулках Матаны. Они примутся искать тебя, чтобы отдать твою голову и сердце Панапии и получить свою награду за месть. И нельзя забывать о бандах, работающих на торговцев живым телом, для которых женщина из миров Центра является редчайшей, нежданной добычей, способной принести кучу денег. Опасайся всех. А теперь уходи! Я больше ничего не могу для тебя сделать!
