– Ешь, дама годаппи, – произнес маленький прудж. – У тебя силы на исходе.
Считая, что она сделала все возможное, Инония поставила тарелку рядом с матрасом.
– Маранас умрет, – бесстрастно продолжил Кирах. – Его жизнь уходит с кровью. Диски этих мерзавцев притивов не прощают!
Инония вышла из комнаты, и Афикит почувствовала облегчение, ибо вид ее костлявого, высохшего тела вызывал у нее невольное отвращение.
– Ешь! – приказал Кирах. – Это традиционное блюдо пруджей: внутренности барвана, священного животного, маринованные в острых пряностях и диких травах. Нет ничего лучше, чтобы обрести силы!
Афикит вдруг поняла, что не ела уже двое стандартных суток. Пустой желудок требовал, чтобы его насытили. Поскольку она не видела рядом с тарелкой ни древней вилки, ни ложки, ни приборов, используемых на Сиракузе, она вопросительно поглядела на мальчишку. Тот понял смущение девушки.
– Пруджи едят с помощью пальцев.
Она полностью зависела от своих хозяев и не хотела оскорблять их, попирая местные обычаи. Она села, схватила тарелку и погрузила пальцы в блюдо. Первый контакт с горячей, жирной, густой, как каша, едой заставил ее вздрогнуть от отвращения. Я стала чужачкой, подумала она с горечью, я стала грубой, опустилась до уровня человекозверей. Я одета в лохмотья, я ем руками! Отец, увижу ли я вас когда-нибудь?
Она впервые по-настоящему смирилась со смертью отца, которую до сих пор считала абстрактной поверхностной мыслью и не успела ее усвоить. Она бессознательно отказывалась смотреть реальности в лицо. Теперь приняла истину, и тот факт, что ей больше не надо сопротивляться, принес облегчение и умиротворение, хотя неимоверная печаль не ушла.
Она схватила кусок мяса и сунула его в рот. Жаркий огонь охватил ее глотку. Долго сдерживаемые слезы брызнули из глаз. Она не плакала с десяти лет. И эти два горячих ручейка, стекавших по щекам, пробудили в ней забытые воспоминания и подавленные ощущения.
– Остро, не так ли? – воскликнул Кирах. – Кухня Инонии сурова для нежных ртов! Ты… случаем, не из миров Центра, дама годаппи?
Огонь охватил и пищевод, но, чувствуя неодолимую нужду в восстановлении сил, Афикит заставила себя есть.
Все произошло не так, как они предполагали. Насильственная смерть Шри Митсу, бывшего смелла, единственного человека, способного просветить ее, как действовать дальше, сбила ее с толку. После исчезновения отца индисская цепочка, из которой вырвали два основных звена из трех, была разорвана. Ни Шри Алексу, ни старый ссыльный сиракузянин не успели завершить ее обучение. Оставшись одна, без денег и превратившись в дичь, она не знала, что предпринять, чтобы добраться до Селп Дика, планеты Ордена абсуратов, где жил третий и последний наставник, махди Секорам.
