Начальник одного из отделов управления по борьбе с организованной преступностью подполковник Серегин посетителей принимал редко. Обычно он направлял их к сотрудникам отдела и редко осведомлялся о причинах их появления. Узнавал из ежедневных докладов подчиненных.
Но на этот раз интуиция подсказывала: этого человека нужно принять самому, не следует перепоручать другому офицеру.
Трудно сказать, что лежало в основе этой самой интуиции. То ли многолетний опыт работы в органах, то ли опасность разоблачения, висящая над ним.
По сообщению старшего лейтенанта Гошева посетитель пришел с повинной. Значит, выложит все, что знает, и эти его сведения могут коснуться Серегина.
Несколько долгих минут подполковник разглядывал посетителя. Будто пытался забраться к нему в мозг, прощупать извилины, докопаться до того, что он сейчас скажет и что утаит.
С повинной в отдел приходили редко. Чаще допрашивали захваченных во время разборок преступников, взятых в ходе оперативно-розыскных мероприятий бандитов. А тут обмякший на стуле человек готовится совершенно добровольно, без малейшего нажима, признаться во всех своих грехах.
Что толкнуло его на такой поступок? Совесть? Вряд ли. Если пришедший — закоренелый преступник, у него свои понятия о совести. Во всяком случае, она вынуждает сдаться органам только тогда, когда ее владелец не видит иного выхода. Загнан в угол.
Человек случайно попал в паутину преступности… А при чем тогда явка с повинной? Скорее речь может идти о свидетельских показаниях. Значит, посетитель не просто замешан в бандитских шалостях, но и изрядно замаран серьезными преступлениями…
